Владимир Козлов: Родиться Царём

— Разрешите? — резво встал со стула нотариус.

Он взял икону в руки и начал крутить её. На обратной стороне была наклеена пожелтевшая бумажка с печатью. «Отдел экспорта» и адрес этого отдела. «Москва, улица Большая Полянка». Затем он обратил внимание на неразборчивые цифры номера дома, регистрационный номер 02 и дата регистрации.

— Похоже, действительно вещь ценная, — определил нотариус, — я знаю этот адрес. Это собор в центре Москвы, не далеко от метро «Октябрьская». Там регистрируют подобные вещи и принимают на комиссию, у тех, кто решил продать икону за границу. Мне в 1981 году приходилось иметь с ними дело. Обладатели церковного художества, но не истинные ценители, туда всегда обращаются, не прибегая к услугам спекулянтов.

— Это точно? — спросил Утконос.

— Точнее не бывает.

Мартын достал из комода кусок бархата от старой шторы и бережно завернул икону:

— Меня поэтому и не особо расстроил проигрыш сына. Я знал, что у меня есть резервный золотой фонд, который мне сможет с десяток таких домов и машин купить, да и старость с лихвой обеспечит.

Утконос, услышав такое, загорелся словно свечка, а Толстый привстав с дивана, бросился к Мартыну:

— Погоди батя, не спеши убирать богородицу. Она тоже наша. Твой сын вместе с потрохами проиграл дом, то и икону оставь нам.

Нотариус оказался не совсем испорченным человеком и сразу выразил протест:

— Погодите уважаемые, вы меня пригласили переписать дом инвалида и оформить на вас генеральную доверенность на автомобиль девятой модели.

О, имуществе речи не было? А икона, — это, безусловно, имущество и очень ценное. Так что занимаемся, тем, зачем вы меня пригласили или я умываю руки. Я дорожу своей лицензией.

— Да и дом Мартын им не отдавай, — подал голос Олег, — а с кем я в карты буду играть?

Гости поняли, что богомольный старик может испортить им сделку, и толстяк выкрикнул:

— А ты глохни староста, — большой грех вашему брату в карты играть. Можете в азарте и алтарь засадить, так что выметайся отсюда быстренько.

— Грех вы совершаете, — сузил глаза Олег. — Больного человека из родного гнезда выгоняете, а где у вас долговая расписка от Генки. Может вы хмыри из деревни Маковка? А нет — сами валите отсюда или давайте я вас в дурака обставлю. Генки долг отобью.

Гости рассмеялись, а Толстяк намеренно скинул очки со стола на пол и раздавил их ногой:

— Мы в дурака не играем, но если вы эту икону поставите на кон, то рискнём.

— Лёшка дай карты? — засуетился Олег.

— Не дам, — отрезал Мартын и прижал к груди икону, — хоть ты и хорошо играешь, но рисковать я не хочу. Тем более у меня из колоды куда — то пиковая дама исчезла.

— У нас в машине карты есть, — нажимал на Олега Толстяк, — сейчас возьмём и метнём пару партий.

Олег вошёл в роль. Он отсчитал мелочью двадцать рублей и протянул Толстяку:

— Мне ваши карты не нужны, вот тебе сынок двадцать рублей. Пересчитай только? Могу ошибиться — совсем глаза не видят, и пройдись по правой стороне дороги к газетному киоску метров пятьдесят и там выберешь новую колоду. А я пока Алексея буду допекать, до тех пор, пока он мне икону не отдаст.

Мартын подошёл к Олегу и протянул икону:

— Бери божий одуванчик, но знай, если проиграешь, я к тебе жить перееду, и на Фольксвагене твоём буду ездить. Всё равно ты ничего не видишь.

— Нет вопросов, Алексей, — я этим автомобилем особо и не дорожу, хоть он у меня совсем новый. Пробегу всего 2000 км. А чего делать если окулисты кирпич повесили перед моим зрением, но рамки то я смогу различить. Валета с королём не перепутаю.

— Беги братан? — вскочил с дивана Утконос.

— И сколько я буду сидеть здесь? — возмутился нотариус, смотря в упор на Утконоса.

— Не бойся дядя, за продлёнку мы тебе отдельную плату отслюнявим, — успокоил того Утконос.

Толстяк ушёл и возвратился минут через десять. Бросив на стол колоду карт, он сказал нотариусу:

— Иванович, ты убери пока свой кейс. Мы сейчас недолго сгоняем в карты и продолжим оформление.

Нотариус сложил назад бумаги и пересев на диван всхрапнул и закрыл глаза.

Олег взял колоду в руку. Всмотревшись незаметно в упаковку, понял, что Галина в киоске продала одну из колод, которыми зарядил её отец. Эти карты были все краплёные Олегом, и обнаружить метки практически было невозможно. Он разорвал упаковку и стал тасовать карты. Затем передал карты Утконосу. Олег, сразу заметил, что владеет гость картами не как профессионал. Зато в лице его было столько сарказма и уверенности, которому мог позавидовать и знаменитый в свои времена Паштет. Утконос думал, что сейчас быстро сделает слепого старосту и заберёт за просто так икону: