Владимир Козлов - Родиться Царём

— Где твой сосед? — нервно посмотрел он на Олега и бросил аналогичную первой колоду карт на стол. — Ни его, ни наших курток нет.

— Как нет? — поднялся со стула Утконос.

— Ваши куртки видимо он в гардероб повесил, а сам он баньку топит. Надо же грязь старую смыть перед Новым годом. Можем в конец сада пройти и убедится.

Олег тут — же встал и провёл их в прихожую, открыв встроенный в стену шкаф. На них смотрели аккуратно повешенные на плечиках куртки.

— Что ты волну гонишь? — спокойно посмотрел Утконос на Толстяка, — пошли за стол?

Нотариус дремал в той же позе. Они, стараясь не шуметь, игру начали спокойно, без лишних разговоров и не на повышенных тонах. Но когда счёт стал десять три в пользу Олега, Утконос стал материться и извергать оскорбления в адрес ведущего в счёте игрока. У Толстяка пересохло в горле. Он не в силах озвучить свой гнев грохнул кулаком по столу. Открыл глаза нотариус и, сменив позу, сказал:

— Моё терпение не бесконечно, пора братцы и честь знать!

Тут Олег снял с себя маску богомольного слепого старосты и, достав из верхнего кармана рубашки сигареты «Золотая Ява» закурил.

Перед аферистами уже сидел не картёжный профан, а мужчина с волевым лицом и умными глазами.

— Ты, ты, что куришь? — заикаясь, спросил Толстяк, — а как же богородица?

— А что богородица? — скривил губы Олег, — она отдыхает в бархатном одеянии и меня не видит.

Он выпустил клуб дыма в лицо Толстяку и развернулся к нотариусу:

— Я думаю, ещё одну партию сыграть и начнём работать, — своим твёрдым обычным тоном, заявил Олег. — Только дело вы будете иметь со мной, а не с ними, — кивнул он в сторону гостей. — Хотя расчёт за труды вы получите с них.

После чего в горницу вошёл Мартын, а за ним два мужчины с короткими стрижками. Оба были в коже, синюшные от татуировок фаланги пальцев говорили, что в дом вошли бывалые люди. У первого высокого и худосочного похожего на хлыст парня, в руках был большой пакет с продуктами. Второй парень имел небольшой рост, но широкие плечи. Куртка его была расстегнута, на шее свисал бордовый кашемировый шарф, на носу сидели фирменные очки от солнца. Сняв очки, он положил их на комод. Подойдя к столу, заглянул в глаза Олегу:

— Разрешите представить вам Петю Хорька, — кивнул он на Утконоса.

И переведя взгляд на Толстяка, добавил, — а это Семён Такса, — оба они занимаются цветными металлами. У них есть свой приёмный пункт, вернее сказать был, — поправился он. — С сегодняшнего дня их бизнес отойдёт другому лицу.

Он сел на стул, который подставил ему Мартын и презрительно посмотрел на Утконоса:

— Ну что Хорёк, совсем заигрался? Тебе что медь совсем гешефта не даёт?

— Ты Фидель, как здесь очутился? — заёрзал на стуле Утконос.

— Да по твою душу направили. Наехать говорят, ты надумал на уважаемых людей. Ну, как ты любишь дурить честных людей Хорёк, не понимаю? Для чего тебе это? Освободился без косяков, зачем на свободе репутацию свою мочить? Тебе что мало мироедов в городе, для гнилых планов? Ты хоть знаешь, что Олег Матвеевич, — кивнул он на Дорогого, — нашему Пану близким человеком приходится? И играет в карты Олег Матвеевич, как бог, хоть третями, хоть в очко, хоть в Буру. Короче ты нашёл, что искал. Для тебя этот урок будет на всю жизнь!

— Фидель, Фидель, — ну виноват я, слов нет. Змей — искуситель ввергнул меня в эту аферу. Но откуда мне было знать, что я так глупо влечу. Думал чужая область, всё пройдёт тихо, без задоринки. Пацан сидит в БУРЕ. Из себя ничего не представляет, а тут такая возможность раскрутиться. Ну, мы и припасли его отца. Ты бы тоже такую возможность не упустил. За это же не казнят?

— В отличие от тебя, я бы никогда не наехал на отца сына, с кем одну пайку в БУРЕ ел, а наоборот помог инвалиду, что мы и сделали с Тополем.

Он щёлкнул худосочному парню пальцами и тот подошёл к столу, но, посмотрев, что пакет некуда поставить, высыпал всё содержимое на диван.

Там были одни деликатесы и литровая бутылка лимонной водки.

— Это вам от Деда Мороза! — повернулся Фидель к Мартыну, — а о сыне не беспокойся отец. За ним присмотрят на зоне серьёзные люди.

Мартын чуть не прослезился от избытка чувств.

«Был бы пьяный, точно расплакался», — подумал Олег и, спохватившись, взял икону со стола и, сбросив с неё бархатную ткань, протянул её Утконосу:

— А это вам на память от Деда Мороза. Когда надумаете в следующий раз провернуть чернуху, посмотрите на неё, и она сразу тебе посоветует, что делать? А сейчас мы вместе с уважаемым нотариусом займёмся неотложными делами. Негоже задерживать почтенного человека в накуренном помещении.