Нелли Карпухина-Лабузная - Исповедь живодера и другие истории адвокатского бытия

Дверь входная захлопнулась гулко: зять постарался на славу.

Дверь всё же чинила молодая соседка. Соседушка, тётка племянницы, отболталась: мол, сквозняки.

Как раз перед распадом Союза всё еще советских, но уже явно не социалистических республик, посчастливилось мне принять участие в защите одного, можно сказать по жизни придурка.

Защита рядовая, преступление, им совершённое, хищение автоматов из кладовой воинской части, тоже не ахти какое мировое событие. А вот, посчастливилось…

Люди попались уж очень необычные. Для меня – необычные.

Давайте расскажу по порядку, чтоб понятнее было.

Итак, история началась несколько странновато.

В нашем паршивеньком городишке появилась одна особа Любаша, дама почти неграмотная, почти косноязычная, но обладавшая даром ясновидения. Люба почти мгновенно стала модной. И я, дура этакая, тоже поддалась глупой моде. Вот Любаша мне и поведала, что вскоре предстоит мне поездка.

Эва, нашла чем удивить. Адвокатская судьба мотала меня по России и Украине. Тюрьмы, суды, опять тюрьмы. Ничего экзотического.

Ну, думаю, чем Люба меня удивит? А она, я постараюсь воспроизвести язык оригинала: «поедешь туда, где много-много снега, белки на деревьях прыгают. Вижу странное здание, как клуб. Там, у клуба, будет стоять девушка, с громадными реснищами, в шапке меховой и платком на плечах.» Ну, думаю, врёт Любаша! Где сейчас встретишь девушку с платком на плечах. И никакой такой командировки не намечалось, планы строились чисто житейские типа благих намерений «буду делать ремонт».

Как вдруг!

Опять отвлекусь, пожалуюсь. У адвоката никогда не бывает в жизни гладко, размеренно, по графику и плану. Это профессия, если она тебе нравится, и если ты ей импонируешь, это клубок страстей, нервов, судеб. Театр абсурда, одним словом.

Итак, вдруг ко мне на приём приходит незнакомая молоденькая мать двоих крохотных детишек, зарёванная хохотушка. Слова и слезы лились бурным потоком. Второй муж «загремел под фанфары», что ей делать с такою бедою? Старшая пятилетняя девочка любит его как родного отца, малыш по нему скучает, жить у свекрови уже невозможно. Обычные слова обычной клиентки. Стоп! А почему клиентки? То есть это «вдруг» уже сыграло свою роль и я мысленно уже согласилась защищать её непутевого дурачка. Да и в словесном потоке стало проясняться, что муженек арестован больше двух месяцев, сидит где-то под Курском, свекровушка деньги на защиту сына не хочет отдавать, хотя может (быка продала). Короче пела жалкую песнь деревенского обитания обплёвання свекровью и жизнь молодка, до тех пор пела, пока не сказала коронную фразу: «подумаешь, он пару автоматов свистнул со склада».

Говорю, как это пару автоматов?

Короче, через день выехали в Курск, точнее, в Орёл.

Орёл тех времён, он как застыл в 19-ом веке, в купеческо-дворянском заповеднике, так, кажется, и не отошёл. Статус заповедника ему, видно, очень даже и нравился.

Почти пешком добираемся до военной прокуратуры, находим это паршивое здание, ползём на пятый этаж. Кушать хочется, аж не моги. Ночь тряслись в сонном поезде, спозаранку вышли в Орле, да пока искали и наконец то нашли многоэтажку, в которой на самом на пятом на этаже расположилась прокуратура, есть захотелось до бурчания в животе. Прощу прощения за такие подробности, но из песни слова не выкинешь.

В приёмной прокурора секретарша продержала минут пять, не больше, пока прокурор по телефону выяснял, почему у него в части капитан какой-то повесился. Затем в кабинет прокурора вползла я. Ах, как есть хотелось, а ещё больше чашечку литра на два крепчайшего кофе.

Прокурор с порога предложил мне: а, может, чашечку кофе? Я его сразу почти полюбила. Знаете, добрый по отношению к адвокату прокурор, это юридический нонсенс. Просто потом оказалось, что следователь Вадим, в производстве которого дело наше находилось, был женат на адвокатессе. Жена эта, тёлка глупая да безвредная, вот почему прокурор адвокатов и не боялся.

Пошли к Вадиму. После короткой беседы он нам предложил выехать в Курск, где, собственно, следствие и будет вестись.

Вот туда-то две дуры и направились: я да прицепом Ирка, жена того дурачка, свистнувшего автоматы в воинской части.

Заодно скажу, что я до сих пор сожалею, что не удалось побывать в Орловском знаменитом централе. В нём Дзержинский сидел, и острог этот уж очень славился своей крепостью. Да, жалко. Много тюрем видала, у меня почти хобби сложилось: весь народ по магазинам да рынкам в чужих городах ошивается, а я по СИЗО да по камерам экскурсии провожу.