Виктория Токарева - Дома стоят дольше, чем люди (сборник)

Владимир Войнович поселился в нашем поселке десять лет назад. До этого он жил в Мюнхене. А точнее, он жил на две страны: Россия и Германия.

Забегу назад.

Мы познакомились в шестидесятых годах. Мне было двадцать два года, ему двадцать семь.

Я притащилась в литературное объединение Клуба железнодорожников, где он выступал, и сунула ему две страницы текста. Это была миниатюра для киножурнала «Фитиль».

Володя стоял маленький, глазастый, знаменитый. Это была пора его восхождения на литературный олимп. Он написал повесть «Мы здесь живем», которую я запомнила наизусть. Ее и запоминать не надо. Она сама отпечатывается в мозгу раз и навсегда.

Первая профессия Войновича – плотник. Он окончил ПТУ (профессионально-техническое училище), работал на стройке, был женат на малярше Вале Болтушкиной, имел двоих детей. Писал рассказы, посещал литературное объединение при Клубе железнодорожников.

Володин друг Камил Икрамов стал добровольным редактором, поводырем и мастером. Камил – гениальный редактор милостию Божией.

Если бы Володя не имел таланта, никакая редактура не помогла бы. Но здесь сошлись два уникальных таланта: писательский и редакторский.

У Камила была жена Ирина. Володя считал, что она похожа на Нефертити. Мне казалось, ничего общего. Но я – не Володя. Он смертно влюбился в Ирину, буквально сошел с ума. Он мог думать и говорить только о ней. Именно в этот период я сунулась к нему со своими двумя страницами.

Володя прочитал и сказал:

– Твоя сила в подробностях. Пиши подробно.

Я пришла домой, переписала подробно. Получился рассказ «День без вранья». Его напечатали, и я стала литературной звездой.

Я подарила Володе свою фотокарточку. Он повесил ее в своем задрипанном «запорожце».

Я его совершенно не интересовала. Все делалось для того, чтобы Ирина заревновала. Она должна была испугаться, что Володю перехватят.

Володя мечтал отбить Ирину от мужа, но Ирина упиралась. Она была порядочная девушка, и совесть не позволяла ей «кинуть» Камила, тем более что он так доверял Володе и так много сделал для него.

Володя дружил с писателем Тендряковым, который жил на даче в поселке «Советский писатель».

Однажды Ирина ждала его у Тендряковых, и Володя устремился к ней на крыльях любви и на своем верном «запорожце». И вдруг… Володя увидел, что разобран мост. Внизу – не помню точно – то ли река, то ли овраг. То и другое очень низко, буквально пропасть. От моста ничего не осталось, только две широкие рельсы. Кажется, они называются «швеллер». А может, и нет, но дело не в этом.

Володя постоял, подумал, и – вперед. Шансов проехать меньше, чем шансов свалиться в пропасть. Это был цирковой номер без страховки. Но… минута, и Володя на другом берегу. Еще пятнадцать минут, он на пороге Тендряковых.

– А как ты проехал? – поразились хозяева.

– По мосту, – сказал Володя.

Не поверили. Побежали смотреть. Увидели две рельсы. Осознали подвиг влюбленного Вертера. Ирина была сражена. Этот подвиг плюс литературная слава плюс моя фотокарточка… Ирина ушла от Камила к Володе.

У них родилась девочка Олечка. Выросла в красавицу. Частично похожа на Володю, но обошлось.

Их счастье было осложнено Володиным диссидентством. Ему перекрыли всякий заработок. На что жили – непонятно. Ирина преподавала в школе, она была очень хороший, просто прекрасный педагог. Ее учеником был Егор Гайдар.

Володю преследовали, пугали, травили, а потом и вовсе выдворили из страны.

Валя Болтушкина осталась с двумя детьми. Трудилась на двух работах. Надорвалась и довольно рано умерла.

Володя не дал ей счастья. Бросил на полдороге и ушел своим путем. Общество получило от него много: солнечно талантливые книги, борьбу за свободу, высокие принципы, самопожертвование. Он вел рабов к свободе, как Спартак. Но конкретно Валя Болтушкина попала под колеса его колесницы. Так бывает с первыми женами. Сын Паша рассказывал мне, как однажды пришел на могилу матери, стал поправлять памятник. Размешал цемент, укрепил то место, которое покосилось. И в этот момент прилетела птица и села на ограду. Она стала радостно щебетать, трепеща крыльями. Она как бы приветствовала Пашу, и он понял: это мама. Ее душа узнала сына и радуется.

Может быть, Валя Болтушкина была простовата для писателя Войновича и внешне и внутренне. Но она была женщина, и тоже хотела счастья.

Володя жил в Германии. Много работал, написал новые книги, в том числе книгу о Солженицыне. Он критиковал культ личности Солженицына. Я не сомневаюсь в том, что критика справедлива. Солженицын именно таков, каким его видит Владимир Войнович. Однако Солженицын – миф, а мифы не разоблачают.