Джанет Фитч - Белый олеандр

Я вспоминала мать в Амстердаме, когда она пела ковбойскую балладу и объясняла, что телята остались без матери. «То ваша беда, а я здесь ни при чем». Рон был из Нью-Йорка, и я гадала, где он выучил такие песни. Наверно, по телевизору слышал. Я видела, как он смотрел на меня, когда я рисовала у реки, но никак его не поощряла. Без него я прожить могла, без Клэр — нет.

В дождь они с Клэр ходили по выстеленным сосновыми иглами тропам и папоротникам, которые пахли как лакрица. Вечерами играли в «монополию», «эрудит», «блек-джек» и шарады. Клэр с Роном разыгрывали сцены из «Трамвая „Желание“» и «Пикника». Теперь я поняла, как было, когда они только познакомились, как он ею восхищался. Вот что ей нужно было вспомнить — время, когда он ее хотел!

Я никогда прежде не проводила с Роном столько времени, и меня начали раздражать его командирские замашки. Когда он вставал, будил нас с Клэр. А если первыми вставали мы, то ходили на цыпочках, чтобы не дай бог его не потревожить. «Мир мужчин». Задевало, что именно он решал, удить ли рыбу, идти в поход или ехать на побережье. Рон говорил, пора ли в магазин или можно денек подождать, надевать дождевик или обойтись свитерами, покупать ли дрова… Я выросла без отца и теперь этому радовалась.

Клэр поздоровела и порозовела, больше не выташнивала еду. Она готовила ведра супа в большой чугунной кастрюле, а Рон жарил на огне рыбу. По утрам ели блинчики или бекон с яичницей. Рон улыбался, хрустя полосками бекона. «Чистый яд! И порции такие маленькие!» Они часто повторяли эту шутку. На обед в рюкзаках были толстенные бутерброды, ветчина, салями, помидоры и копченый сыр.

Клэр жаловалась, что не влезает в джинсы, а Рон обнимал ее за бедра и норовил в шутку укусить.

— Мне нравится, когда ты толстая, большая! Как на картинах Рубенса.

— Врешь! — смеялась она, шлепая его по руке.

Я рыбачила в Маккензи. На поверхности воды играло солнце, между тенями от деревьев уходила в глубину рыба. Вверх по течению Рон размахнулся и забросил спиннинг, но мне было все равно, поймает он или нет. Клэр ходила вдоль берега и напевала под нос текучим сопрано «О Шенандоа, тебя я слышу». Она собирала цветы и засушивала их в домике между листами картона. Я чувствовала себя здесь как дома. Тишина, оттенки зелени под гулким небом в рамке длинных пальцев сосен и калифорнийских пихт. В таком небе без удивления заметишь драконов и ангелов. Как окно в портрете кардинала эпохи Возрождения. Музыка бегущей воды и смолистый запах хвои.

Я стояла спиной к теплому солнцу, уставившись в темное окно — свою тень на воде. Было видно дно с камушками и рыба, идущая к наживке.

Внезапно катушка зазвенела и леска натянулась. Я вздрогнула.

— Клюет! — закричала я Рону. — Что делать?

— Пока не тяни, пусть успокоится!

Катушка перестала крутиться.

— Тяни на себя!

Я стала мотать, чувствуя вес рыбины. Или она такая сильная, или течением сносит. Я уперлась пятками в землю и смотрела, как длинная ручка выгибается дугой. Вдруг леска обмякла.

— Сорвалась!

— Мотай! — завопил Рон, осторожно двигаясь по реке в мою сторону с сетью в руках. — Идет сюда!

Я мотала как сумасшедшая. Повело в другую сторону, вверх по течению. Я затаила дыхание. Кто бы подумал, что от рыбалки такая радость! Прийти с пустыми руками и поймать что-то живое!

— Отпускай!

Я ослабила леску. Рыбина уходила вверх по течению. Я взвизгнула и захохотала, угодив ногой в яму — в сапоги хлынула ледяная вода. Рон подхватил меня, чтобы не упала.

— Хочешь, я вытащу? — потянулся к моему спиннингу.

— Нет!

Это моя рыба, и никто ее у меня не отнимет! Было ощущение, что я поймала ее на собственную плоть и леску из одежды.

Клэр села на берегу, подтянув колени к груди.

— Осторожно! — сказала она.

Рыба сделала еще три маневра, и Рон решил, что она достаточно обессилела.

— Тяни!

От напряжения ныла рука. Но когда рыба выскочила из воды, блестя, точно жидкое серебро, сердце в груди радостно подпрыгнуло. Рыба дико билась.

— Держи, держи! — Рон спешил на помощь с сетью.

Я бы не упустила эту рыбу, даже если бы она протянула меня до самого океана. У меня уже достаточно выскользнуло из рук.

Мы вместе пошли к берегу. Рон вскарабкался, держа в сети гигантскую рыбу, больше полуметра длиной.

— Такая живая… — произнесла Клэр. — Брось ее в воду, Астрид!

— С ума сошла? Это же ее первый улов!.. Грохни по голове. — Рон протянул молоток.

Рыбина шлепала по траве, норовя прыгнуть обратно в воду.