Чак Паланик - Снафф

Она слегка отстраняется. Серебряный крестик у меня на шее, он прилип к ее мокрой щеке, вдавленный в кожу. Девушка отстраняется, и цепочка натягивается между нами, соединяя ее и меня. Еще один выдох и вдох, и крестик срывается, падает мне на грудь. На щеке девушки остается красная вмятина в форме креста.

У меня на животе вокруг пупка краснеет круглый отпечаток секундомера.

Все еще у меня в объятиях, все еще у меня в руках, девушка говорит:

– Она так меня ненавидела, моя мать…

Она говорит:

– Я всем говорю, что меня зовут Шейла, потому что моя настоящая мать назвала меня самым уродским именем, которое только можно придумать.

Имя, которое Касси Райт записала в свидетельстве о рождении.

Перед тем как отдать свою дочку на усыновление чужим людям.

Указательным пальцем девушка быстро смахивает слезинки с обеих щек. Ее движение напоминает движение «дворников» на ветровом стекле.

Она говорит:

– Эта сука, она назвала меня Зельдой Зонк.

Улыбается и говорит:

– Это как же надо было ненавидеть своего ребенка…

Я обнимаю ее, и конкретно сейчас меня почему-то совсем не волнует, что у меня больше нет ничего. Ничего за пределами этих стен. Что я даже не знаю своего настоящего имени и не знаю, кто я. Но здесь и сейчас, когда я прижимаю к себе эту девушку и чувствую ворс ее свитера своей голой кожей, мне вроде как больше ничего не нужно.

Дэн Баньян говорит:

– Ты сказала, Зельда Зонк?

Там, на другом конце комнаты, он улыбается, глядя на нас своим ухом, улыбается и говорит:

– Она правда назвала тебя Зельдой Зонк?

Он качает головой и начинает смеяться.

А я говорю, что мое настоящее имя – Дэрин, Дэрин Джонсон. Я держу Зельду в объятиях, пока она вновь не ложится щекой на серебряный крестик у меня на груди. Ее секундомер тихо тикает мне в живот.

Руководитель актерского отдела киностудии Metro-Goldwyn-Mayer трижды забраковала Роя Фитцджеральда. Когда она просила его пройтись по кабинету, он начинал спотыкаться, причем спотыкался так часто, что она уже стала всерьез опасаться, как бы он не свалился и не разбил ее стеклянный журнальный столик. Фитцджеральд, бывший служащий флота, а ныне – водитель грузовика, развозящий мороженую морковь, так растягивал губы, когда улыбался, что наружу торчали не только зубы, но еще и десны. У него был писклявый девчоночий голос. Хуже того: он хихикал. Каждый раз, когда Фитцджеральд спотыкался о собственные ноги, он хихикал.

Ни у кого не находилось ролей для этого женоподобного увальня, пока агент Фитцджеральда, Генри Уилсон, не научил своего подопечного улыбаться, не разжимая губ. Уилсон привел Фитцджеральда к одному актеру со стрептококковым воспалением горла. Когда Фитцджеральд заразился, и его горло горело огнем, Уилсон заставил его кричать как можно громче, и Фитцджеральд кричал, пока не надорвал голосовые связки. После этого его голос стал низким, раскатистым и в меру хриплым. Теперь это был голос мужчины. И еще Фитцджеральд взял себе псевдоним – Рок Хадсон.

Мне так нравится, что Касси Райт тоже знает этот эпизод из истории Голливуда. Я поэтому в нее и влюбился. Потому что мы оба знали все эти подробности: как Таллула пила разведенный водой порошок из яичной скорлупы, как Люси подтягивала себе кожу. Да, я влюбился, а что? Люди женятся и по менее веским причинам.

Касси знала о том, что Мэрилин Монро всегда обрезала каблук на одной туфле, так чтобы одна нога была чуть короче другой – чтобы ягодицы соблазнительно терлись друг о друга при каждом шаге. Касси знала, что постоянные воспаления легких и хронические бронхиты, которыми Мэрилин страдала всю жизнь, были скорее всего результатом привычки принимать ванну из колотого льда перед каждым появлением на публике или на съемочной площадке. Зарывшись в лед по самую шею, наевшись таблеток, чтобы не чувствовать боли, она лежала в ванне часами – чтобы грудь и ягодицы стали подтянутыми и упругими, на весь день.

И знаете что?

Касси знала тайное имя Мэрилин. Имя, которое Монро выбрала для себя той, кем ей хотелось быть на самом деле. Не сексапильной блондинкой, виляющей бедрами и лопочущей милые глупости. Нет, Мэрилин мечтала о том, чтобы быть уважаемой серьезной актрисой, изучавшей актерское мастерство по системе Станиславского. Умной и проницательной интеллектуалкой под стать Артуру Миллеру. Человеком, обладающим чувством собственного достоинства. Именно таким человеком становилась Мэрилин Монро, когда выбиралась куда-нибудь без макияжа, в простой повседневной одежде, а не в дизайнерских туалетах, взятых на время на киностудии; укрывая свою знаменитую прическу неброским платком, прячась за стеклами диоптрических очков в роговой оправе. Эта неяркая, умная, образованная актриса называла себя Зельдой Зонк. Когда заказывала билеты на самолет и регистрировалась в отелях. Зельда Зонк. Та, которая читала книги. И собирала предметы искусства. Та, кем мечтала быть великолепная Мэрилин Монро, белокурая секс-богиня, самая соблазнительная блондинка за всю историю человечества.