Хантер Томпсон - Ромовый дневник

Вновь обретя самообладание, я вернулся в редакцию. В полтретьего пришлось отправиться в «Карибский Хилтон» ради интервью с одним конгрессменом, который прилетел в связи с антикоммунистическим расследованием. Я проговорил с ним часа два. Мы сидели на террасе и пили ромовый пунш, а когда я поднялся уходить, он поблагодарил меня «за важные сведения».

– О’кей, сенатор, – сказал я. – И вам спасибо за интервью… Гвоздь номера.

Вернувшись на место, я еле-еле сумел выдавить четыре параграфа из всей нашей беседы.

Затем я позвонил Сандерсону.

– Как там наша брошюрка? – спросил он.

– Блин!

– Черт возьми, Пол, ты ведь обещал мне черновой вариант на текущей неделе. Да ты хуже Йимона!

– Ну ладно, ладно, – устало сказал я. – Хал, у меня тут все вверх тормашками. Я тебе ее на выходных представлю… ну, или в понедельник.

– Случилось чего? – спросил он.

– Да не важно, – ответил я. – К вечеру все утрясу… и займусь брошюркой, о’кей?

Не успел я повесить трубку, как меня подозвал Шварц.

– Жуткая авария на Байамонском шоссе, – сообщил он, протягивая мне листок с какими-то каракулями. – А Салы нигде нет… Ты с камерой обращаться умеешь?

– Ясное дело, – кивнул я. – Пойду возьму парочку «никонов» из фотокомнаты.

– Мудрая мысль. Бери все.

Я гнал по Байамонскому шоссе, пока не увидел красные «маячки» кареты «скорой помощи». Прибыл я вовремя и успел заснять один из трупов, лежащий в пыли возле перевернутого грузовика. По какай-то загадочной причине тот выехал на встречную полосу и лоб в лоб столкнулся с рейсовым автобусом. Я задал несколько вопросов, поболтал с полицией и помчался в редакцию составлять заметку. Печатал я с дикой скоростью, чтобы поскорее закончить и отправиться…

И вдруг я понял, что к Йимону не попаду. Вся моя торопливость объяснялась очень просто: я хотел пораньше вернуться домой. Провел весь день как на иголках, так что сейчас, когда дело шло к вечеру, я мысленно простонал, когда правда вылезла наружу и уставилась мне в лицо.

Я отдал заметку и спустился к машине, прикидывая, не стоит ли заглянуть на «Алов дворик»: вдруг Йимон там? Однако домой тянула другая, громадная и могучая вещь. Я направился было к Алу, но потом, неожиданно для себя, свернул в сторону Кондадо и старался ни о чем не думать, пока не остановился напротив дома.

Шено была в одной из моих рубашек, которая висела на ней подобно коротенькому пеньюару. Весело улыбнулась моему появлению и встала с постели приготовить мне выпить. Подол рубашки бесстыже развевался вокруг ее бедер, когда она вприпрыжку отправилась на кухню.

Я чувствовал себя разбитым наголову. Несколько минут мерил шагами комнату, едва обращая внимание на ее счастливый лепет, потом сдался окончательно, подошел к постели и скинул одежду. Я набросился на нее с такой жестокой жадностью, что ее улыбка немедленно погасла, и все превратилось в отчаянное барахтанье. Она лягала ногами воздух, взвизгивала, прогибалась в поясе и извивалась, когда меня наконец прорвало и я попросту рухнул ничком в полнейшем изнеможении. В конечном итоге она тоже сдалась, обвила ногами мои бедра, закинула руки мне за шею и принялась плакать.

Я приподнялся на локтях и посмотрел сверху вниз.

– Что такое?

Не открывая глаз, Шено помотала головой.

– Не получается, – всхлипнула она. – Кажется, вот-вот, еще чуточку… а не получается.

Я смотрел на нее и не знал, что сказать. Потом ткнулся лицом в подушку и простонал. Так мы полежали – долго, – а потом она встала и пошла готовить ужин, пока я читал «Майами геральд».

Следующим утром я поехал к Йимону. Я сам не знал, что ему сказать, и поэтому мысленно перечислял его вредные качества, чтобы потом врать, не мучаясь угрызениями совести. Впрочем, я с трудом мог заставить себя поверить, что в конце дороги меня поджидает сволочь. Жаркая, умиротворяющая красота океана, песка и зеленых, подернутых золотом пальм, совершенно сбила меня с этого настроя, так что к появлению возле его дома я ощущал себя подлым разложенцем.

Йимон сидел голышом в патио и попивал кофе, читая книжку. Я подъехал к домику и вылез. Он повернул голову, улыбнулся.

– Что новенького?

– Шено вернулась, – сказал я. – Сидит у меня.

– Вернулась? Когда?

– Вчера… Я думал привезти ее, но потом решил сначала с тобой поговорить.

– Ну и… что там случилось? Она тебе рассказала?

– Так, местами. В общем, хорошего мало.

Он не сводил с меня глаз.

– И что же она собирается теперь делать?