Роман Парисов - Стулик

Как, откуда, зачем?..

Тому оценки нет и быть не может, ты просто знаешь, знаешь: пресловутое остановленное мгновение – это когда вдруг пропадёт идиотское, агрессивное кружение мыслей… когда напрочь выключится мозг, который вечно над тобой довлеет, мозг, готовый переделать весь мир, подчинить себе любой пустяк…

И когда твоё собственное «я» – любящее, боготворящее, настоятельное, упёртое, уязвлённое, израненное, эгоистичное – замрёт, забывшись, растворяясь в несказанном видеоряде… в котором изумлённо увидит себя же, но уже среди великого множества ему подобных – неприметных, изнутри светящихся деталей бытия, из которых и состоит каждая секунда жизни.

И тогда всё откроется с другой, неизвестной и прекрасной и, наверно, истинной стороны. А там… там, солнечный рисуя свет, нас ждёт художник и поэт?

Но это был лишь миг. Потом всё разом стало, как обычно. Только вот Лавруша своего выражения не лишился. Я почему-то вдруг уверен, что если, скажем, попытаться водрузить его сейчас на плечо, он не заорёт, как всегда, не вырвется и даже в висок не долбанёт клювом. И я бережно извлёк попугая из его непонятного квадрата, из-под ставшего вдруг обыденным стула, стандартного стулика из кухонного гарнитура… а Лавр, взмахнув крылом, самостоятельно примостился ко мне на плечо. Ну совершенно же немыслимый акт. Как боевой пост занял.

И тогда мы с ним встретились снова – глаз в глаз…

Так вот и стояли они на кухне или, положим, вышли даже на заснеженный балкон – приобщиться немножко к новогодней жизни: полуголый странный человек и ручной пернатый, в им одним пока понятном единстве… Финальная сцена, фронтально, широким объективом: зима, балкон, розовый взлохмаченный мужчина с попугаем на плече. (За кадром: хлопушки, веселье…) От мужчины и попугая обильный пар. Оба загадочно улыбаются. Их глаза устремлены ввысь, в них пылает зимнее солнце. Камера плавно уходит наверх. Появляется отражение в балконном окне: внизу, невдалеке, веселится компания подростков. Камера перехватывает озарённый, невидящий взор мужчины и резко взмывает. Вид двора сверху. (Сильный хлопок петарды, столб шампанского, взрыв смеха.) От компании отделяется хрупкая девушка лет четырнадцати и решительным модельным шагом идёт прочь. Несмотря на холод, на ней обтягивающие лосины и сапожки на каблуке, подчёркивающие крайне стройные ноги. Камера: резко вниз, наезд на ноги, походка замедленно – не походка! – это упругая и невесомая поступь породистого жеребёнка… Укрупнение сзади! (Бёдра 86 – не больше!) Разворот! Крупный план с другой стороны, почти снизу, оператор на боку в сугробе…

Последний кадр: ножка игриво зависла над снегом. Носок оттянут, другая ножка выгнута в коленке… Девушке – стоп-кадр!! Через её застывшие на ходу ноги – резкость на балкон: мужчина ошарашенно смотрит вниз, по направлению к камере, его поза изменилась, мышцы напряжены, он весь устремлён сюда… Попугай, прощально взмахивая крыльями, медленно снимается с его плеча по направлению к солнцу. Мужчина его не замечает. Будто очнувшись, он стремительно исчезает в двери балкона…

(девушке – стоп-кадр!!)

…и тут же вылетает из двери подъезда. Он полуодет, дублёнка обнажает голую крепкую грудь. Через застывшие на ходу ноги девушки видно, как по мере приближения мужчины наполняются новым смыслом его глаза…

Голос за кадром: Остановись, мгновенье, ты – прекрасно!…

P. S. Что, что вы от меня хотите?! Я опять запутался. Уже и не пойму, состоялась ли данная картинка на самом деле. Если да – то и пусть. Пусть! Значит, жив ещё запал и пушка заржавела не совсем – ведь тёмный и мудрый кукловод по имени Жизнь по простоте душевной открывает всё новые божественные виды её чёрному жерлу…

Но если серьёзно… скорей всего, девушка та выдалась мне сверху – чтоб отразился весь перед собой, как есть, в естественности первого порыва. Чтоб горько усмехнулся, почувствовав подобный разворот уже маловозможным. Ведь жалко же сдавать позиции, когда вдруг – ни с того, ни с сего, плохо ли – хорошо, рано или поздно – а наступит всё же осмысление.

И ещё с некоторых пор я знаю – да, просто знаю: всё, что ты ни делаешь в этой жизни, обязательно повторяется там . Это неясное, но почему-то твёрдое знание наполняет меня особым… счастьем! Оно очень ровное и спокойное, потому что оно глубоко внутри. (Я ни с кем пока не делюсь, потому что сам ещё не разобрался.)

И чувствую я: оно, именно оно когда-нибудь даст мне не ключик, а Ключ.