Сергей Жадан - Интернат

— Кто такие? — спрашивает его прямо в затылок первый из подошедших. Паша испуганно разглядывает его берцы — с разбитыми носками, с налипшей прошлогодней травой, наколенники, тоже разбитые, тяжёлые боковые карманы, набитые чем-то острым и железным, акаэм, который он держит на руках, как младенца, что никак не может заснуть, разгрузку с несколькими запасными рожками, ошмётки цветного скотча на рукавах, а главное — нож, торчащий из специального кармана в районе сердца, — с чёрной рукояткой и глубокими на ней зарубками. Паша невольно начинает пересчитывать эти зарубки, но боец повторяет:

— Кто такие?

Второй и третий встают по обеим сторонам, чтобы перекрыть возможные пути к бегству. Хотя какое тут бегство, думает Паша в отчаянии, какое бегство? Четвёртый выглядывает из-за плеча первого и смотрит с таким подозрением, что Паша даже снимает очки, будто чтобы их протереть, а на самом деле — чтобы всего этого не видеть. Тут Питер оборачивается на голос с беззаботной улыбкой.

— Пресса, — говорит он и лезет рукой в глубокий карман, по-видимому, за удостоверением, и все четверо мгновенно напрягаются, но Питер уже вынимает руку и протягивает им бумаги. — Всё в порядке, — старается говорить легко и просто. — Пресса. Вот удостоверение.

Первый берёт удостоверение и, не глянув, передаёт его за спину, четвёртому. Ганс, говорит, проверь. Ганс берёт и внимательно водит красными перемёрзлыми пальцами с чёрной землёй под ногтями вдоль строчек. Питер, улыбаясь, протягивает руку, мол, давай, давай назад, у нас тут интересный разговор, не мешайте. И Ганс, поколебавшись, уже тянет к нему руку с документами. Но на полпути задерживается и ещё раз смотрит в бумаги.

— Ты когда пересёк границу? — спрашивает неожиданно.

— Месяц назад, — говорит Питер, выдержав паузу.

— Угу, — не очень-то верит ему Ганс. — Я тебя тут с осени пасу.

— Да ладно, — с вызовом отвечает ему Питер.

— Да я тебе говорю, — с таким же вызовом произносит Ганс, передавая удостоверение Питера первому. Тот молча смотрит на Питера.

— Послушайте, — говорит Питер, поднимаясь, отчего все четверо снова напрягаются. — Осенью я здесь тоже был. Вот паспорт, там все штампы.

Он достаёт паспорт и протягивает первому. Первый молча передаёт паспорт за спину, сам не сводит с Питера глаз. Тот старается успокоиться, лезет в карман, отчего все в который раз напрягаются, и достаёт сигареты.

— Курить будете? — спрашивает, перебегая глазами от одного к другому.

Но все молчат. А Ганс, полистав паспорт, отдаёт его первому, наклоняется и что-то говорит тому на ухо. Первый кивает и возвращает документы Питеру.

— Так, а в чём проблема? — спрашивает Питер с наигранным беспокойством.

Первый военный долго молчит, глядя на Питера, а когда тот не выдерживает и отводит глаза, произносит:

— Проблема в том, — говорит, — что кто-то стучит. То есть передаёт данные. И похоже, что это кто-то из гражданских.

— Почему из гражданских? — улыбается Питер.

— Потому что всех остальных мы знаем, — отвечает ему военный. — Кто-то стучит. Ты не знаешь кто? — спрашивает он вдруг Питера.

И тут все они вчетвером берут Питера в круг. Тот белеет лицом.

— Нет, — говорит, — не знаю.

— Точно? — переспрашивают его.

— Точно, — без колебаний отвечает Питер.

— Ну ладно, — говорит на это военный. — Можешь идти, — кивает он Питеру и вдруг поворачивается к Паше. — Теперь ты.

Паша растерянно цепляет очки на нос и роется в карманах, находит паспорт, отдаёт его первому. Но тут же чувствует, что этого недостаточно, и нужно их заверить, что всё в порядке и никаких проблем нет.

— Я с ним, — говорит он лихорадочно, переводя взгляд в сторону Питера.

И вдруг обнаруживает, что Питера уже нет, что тот успел исчезнуть, раствориться в воздухе, забыв на столе непочатую пачку крепких сигарет.

Паша сидит в просторной холодной комнате с компьютером и чёрным сейфом — очевидно, это бухгалтерия. Вывеску он не разглядел: Ганс провёл его по ступенькам наверх, подтолкнул в сырой сумрак коридора, несильно, но настойчиво, чтобы он даже не думал сопротивляться. Хоть он и так не думал — прошёл по тёмному коридору, почти вслепую, среагировал на команду за спиной, остановился. Ганс подошёл к двери, попробовал открыть, дверная ручка в его ладони сломано скрипнула, дверь не поддалась. Тогда он надавил на неё плечом и ввалился в пустую комнату. Зашёл, скептически оглядел замкнутый сейф, трогать его не стал.