Вирджиния Клео Эндрюс - Цветы на чердаке

– Ради всего святого, Крис, я думала, уж тебе-то не снится, что ты ходишь в туалет.

Я просто не в состоянии была поверить его фантастическому рассказу о каких-то «ночных поллюциях».

– Крис, я думаю, ты должен сказать маме, чтобы она отвела тебя к доктору. Вдруг у тебя заразная болезнь и ее может подхватить Кори, а он и так достаточно некрасиво ведет себя во сне.

Крис презрительно взглянул на меня, и его лицо залилось краской.

– Мне не нужен никакой доктор, – зло сказал он. – Я слышал разговоры старших ребят в школьной уборной. То, что происходит со мной, совершенно нормально.

– Не может быть! Это слишком неопрятно, чтобы быть нормальным!

– Ха! – фыркнул он. – Скоро придет твой черед пачкать простыни.

– Что ты имеешь в виду?

– Спроси у мамы. По-моему, ей пора поговорить с тобой об этом. Я уже заметил, что ты начинаешь развиваться. А это верный знак.

Мне было неприятно, что он опять знает больше моего. Откуда он обо всем узнал, неужели из этих отвратительных разговоров в школьном туалете? Я тоже слышала подобные разговоры от старшеклассниц, но будь я проклята, если поверила хоть одному их слову. Это было слишком ужасно!

Близнецы редко сидели на стуле, и на кроватях возиться им не разрешалось, поскольку бабушка настаивала на «образцовом порядке». Им нравились мыльные оперы по телевизору, но даже во время их они не прекращали играть, иногда поднимая глаза, чтобы посмотреть наиболее захватывающие сцены. У Кэрри был ее кукольный дом с маленькими человечками и утварью, и она постоянно болтала с ними, причем предложения сливались в своеобразную монотонную песню, очень часто действующую нам на нервы. Не раз случалось мне бросать в ее сторону раздраженные взгляды в надежде, что она замолчит хоть на несколько секунд и даст мне насладиться телепередачами. Но я никогда ничего ей не говорила, потому что боялась худшего – воплей и истерики.

Кэрри передвигала кукол и разговаривала как за мужчин, так и за женщин, а Кори в это время занимался конструированием. У него было несколько конструкторов, и он никогда не пользовался инструкциями или советами Криса, а всегда стремился собрать что-то, из чего можно извлечь музыку. С телевизором, который все время демонстрировал меняющиеся сцены, кукольным домом со всеми его прелестями и конструкторами, скрашивавшими долгие часы безделья для Кори, близнецам совсем не так плохо жилось в заключении. Малыши легко приспосабливаются к окружающей обстановке, я сама убедилась в этом. Конечно, они немало капризничали, и в основном по двум причинам. «Почему мама не приходит к нам так часто, как раньше?» – вот первая причина. Было больно слышать их постоянные вопросы, но что я могла на них ответить? Второй причиной была еда. Они хотели мороженого, которое видели по телевизору, и хот-догов, которые постоянно поглощали телевизионные дети. В общем, они хотели получить все сласти и игрушки из рекламных роликов. Последнее они неизменно получали, но сласти были запрещены.

Пока близнецы возились на полу или занимались своей монотонной и раздражающей болтовней, мы с Крисом пытались сконцентрироваться на тех сложных жизненных ситуациях, что разворачивались у нас перед глазами на телеэкране. Мы смотрели, как неверные мужья обманывают любящих или сварливых жен либо жен, которые слишком заняты детьми и не уделяют мужьям того внимания, какого они на самом деле заслуживают. Мы открыли, что любовь, оказывается, напоминает мыльный пузырь – сначала такой красивый и блестящий, а потом внезапно лопающийся. Иногда мужья и жены меняются ролями, попеременно оказываясь нарушителями супружеской клятвы. Итак, когда пузырь лопался, начинались слезы, трагические мины и бесконечные излияния доверенной подруге или другу за чашкой кофе. Но стоило одному роману безвозвратно погибнуть, как другой пузырь начинал надуваться, отливая всеми цветами радуги. О, как тщетно старались все эти красивые люди обрести идеальную любовь навсегда; им это никогда не удавалось.

Однажды в конце марта мама вошла в комнату с большой коробкой под мышкой. Мы уже давно не удивлялись подаркам, она часто приносила нам целую груду, но в этот раз она удивила меня. Она странно кивнула Крису, и тот, как будто они заранее сговорились, оторвался от своего занятия, взял близнецов за руки и увел их на чердак. Я ничего не понимала. На чердаке все еще было холодно. Что это за секреты? Неужели этот подарок предназначался исключительно для меня?