Вирджиния Клео Эндрюс - Цветы на чердаке

Я вздыхала, выслушивая столько всякой всячины, которую ему надо было мне высказать, и тем не менее все время была настороже, ожидая какой-то ужасной новости, как ожидают, когда ударит занесенный над тобой нож.

– Я подумал, вдруг деньги спрятаны в этом столе. Я посветил фонариком и выдвинул каждый ящик. Они все были не заперты. И неудивительно, ведь все они были пусты, абсолютно пусты! Вот это мне непонятно: зачем нужен стол, если он пуст? Важные бумаги хранятся в подвалах банка, под надежным замком, – нельзя же оставлять их запертыми в ящике стола: любой мало-мальски сообразительный вор в два счета взломает его. Но все эти пустые ящики без ластиков, без скрепок, ручек и карандашей, без блокнотов и всякой другой подобной мелочи, – на что еще нужен письменный стол? Ты знаешь, какие подозрения и мысли мелькали в моей голове. И вот тут я решился. Я видел, глядя через всю длинную библиотеку, дверь в комнату деда. Я медленно прошел этот путь. Наконец-то я увижу его… увижу лицом к лицу этого ненавистного деда, который был нам также наполовину дядей. Я рисовал себе нашу встречу. Он в кровати, больной, но все такой же суровый и неумолимый, как лед. Я пинком открою дверь, включу свет, и он увидит меня. Он откроет рот от изумления. Он узнает меня… он должен понять, кто я, с первого же взгляда. И я скажу: «Вот я, дедушка, тот внук, который родился вопреки вашему желанию. Наверху, в северном крыле, в запертой комнате – мои две сестры. Когда-то у меня был и младший брат, но сейчас он умер, и это вы помогли убить его!» Все это было у меня в голове, хотя я сомневался, что смогу сказать такое на самом деле. А вот ты наверняка выкрикнула бы все это ему в лицо, да и Кэрри, если бы у нее нашлись слова. Однако, может быть, я бы и высказал все это просто ради удовольствия увидеть, как он содрогнется, а может, он выразил бы сожаление, или горе, или раскаяние… или, что более вероятно, свирепое негодование по поводу того, что мы все-таки существуем! Я знал это, но я не мог больше оставаться ни минуты в заключении, глядя, как Кэрри уходит от нас вслед за Кори!

Я затаила дыхание. Ох, что за нервы у него, встретиться лицом к лицу с этим ненавистным дедом, даже если он лежит на смертном одре и крепкий медный гроб все еще ждет его. Я ждала, затаив дыхание, что же будет дальше.

– Я повернул дверную ручку очень осторожно, рассчитывая на внезапность своего появления, но тут мне стало стыдно за свою робость, и я подумал, что надо действовать напролом, и пинком открыл эту дверь! Было так чертовски темно в этой комнате, что я ничего не видел, фонарик зажигать не хотел. Но, пошарив по стенам в поисках выключателя, я ничего не нашел. Тогда я направил фонарик прямо перед собой и увидел больничную, покрашенную в белый цвет кровать. Я смотрел и смотрел, но увидел совсем не то, что ожидал, – свернутый матрас в бело-голубую полоску. Пустая кровать, пустая комната. Никакого умирающего дедушки, испускающего дух и подсоединенного к хитроумным машинам, которые поддерживают в нем жизнь. Это было как удар в живот, Кэти, не увидеть его в тот момент, когда я был готов к встрече с ним. В углу, неподалеку от кровати, стояла трость, с которой он ходил на прогулку, а рядом с ней то сверкающее кресло-каталка, в котором мы его видели. Оно выглядело как новое, должно быть, он не часто им пользовался. Там был только один предмет меблировки, помимо двух стульев, – простой комод, и на нем ни единого предмета. Эта комната была так же аккуратно прибрана, как и покинутые мамой апартаменты, но это была простая, скромная комната с крашеными панельными стенами. И эта комната, где болел и мучился наш дед, выглядела так, как будто ею давным-давно не пользовались. Воздух был застоявшийся, затхлый. Пыль на комоде. Я обежал комнату в поисках чего-нибудь ценного, что могло бы нам пригодиться. Ничего, опять ничего! Я был настолько разочарован, раздосадован, что направился обратно в библиотеку и снял со стены тот самый пейзаж, за которым, как говорила нам мама, скрывался потайной сейф. Ну ты же знаешь, сколько раз мы смотрели по телевизору, как воры открывают стенные сейфы. Это казалось мне делом нехитрым, если знаешь, как к нему приступить. Все, что нужно, – это приложить ухо к наборному механизму и поворачивать его медленно-медленно, в то же время слушая предательские щелчки… и считая их, так я думал. Тогда тебе станут известны цифры, ты наберешь правильную комбинацию и – оп-ля! Сейф откроется!

Я перебила его:

– Наш дед – почему его не было на кровати?