Вирджиния Эндрюс - Розы на руинах

Кто-то громко постучал в дверь. Я вскочил с ее колен и спрятался.

Впереди Джона Эймоса бежал Джори.

– Где мой брат? – требовательно спросил он. – Мне не нравится его поведение в последнее время, и я думаю, это связано с тем, что он ходит к вам.

– Джори, – сказала бабушка, протягивая к нему руку, унизанную кольцами. – Не смотри на меня так. Я не причиню ему никакого вреда. Я даю ему мороженое после ланча. Сядь, Джори, и поговори со мной. Я прикажу подать прохладительные напитки.

Игнорируя все ее просьбы, Джори, как Пинкертон, огляделся, направился прямо ко мне и вытащил меня за шкирку из-за кадок с пальмами.

– Благодарю вас, мадам, я не хочу, – холодно проговорил он. – Мама очень хорошо кормит меня, а то, что Барт ходит к вам, меняет его в дурную сторону. Поэтому, прошу вас, не пускайте его больше.

В ее глазах показались слезы, и она сжала губы, чтобы не расплакаться.

Джори приволок меня на наш задний двор.

– Не смей больше ходить туда, Барт Шеффилд! Она не бабушка тебе. Ты так себя ведешь, будто она тебе дороже нас всех, дороже даже мамы!

Некоторые говорили обо мне, что я маленького роста. Но я-то знал, что после десяти я вытянусь, как дерево после дождя летом. Как только я снова окажусь в Диснейленде, я начну расти, как гигант.

– Почему ты так печален, милый? – спросила бабушка, когда на следующий день я сидел у нее на коленях.

Пони она так и не купила.

– Я не стану больше приходить к тебе, – сварливо сказал я. – Папа мне купит пони на день рождения, если я хорошенько попрошу его. Мне не нужен твой пони.

– Барт, ты уже рассказал родителям про меня?

– Нет, мэм.

– Если ты лжешь, Бог тебя накажет.

Конечно лгу. А почему бы нет? Ведь все вокруг делают то же самое.

– Я никому ничего не рассказываю, – пробормотал я. – Мама с папой не любят меня. У них есть любимчик – Джори. Теперь еще у них появилась Синди. Для них достаточно.

Бабушка быстро оглянулась, задержав внимание на запасных дверях, которые всегда были наглухо закрыты.

Она прошептала:

– Барт, я видела, что ты разговариваешь с Джоном. Я же тебе говорила, чтобы ты держался от него подальше. Он злой старик и может быть очень жестоким. Имей это в виду.

Кому же верить после этого? Он говорит то же самое про нее. Когда-то я думал, что можно доверять всем. Теперь я понял, что все притворяются, а на поверку они совсем другие. Никогда не любят, когда говорят, что любят, особенно если это касается меня. Может быть, только бабушка на самом деле любит меня – и Джон Эймос. От этой мысли я пришел в недоумение. Ведь если правду говорит Джон Эймос, то он единственный верный мне друг. Если это так, то бабушка мне не друг. Или наоборот. Мне надо выбирать, но как выбрать? Как принять решение? Когда я полулежал на коленях у бабушки, прижавшись к ее мягкой груди, я верил, что она любит меня. Она и в самом деле моя родная бабушка.

А вдруг нет?..

Я ходил к ней уже несколько недель. Джон Эймос был моим другом только несколько дней. Может быть, проверить: если он каждый день станет дожидаться моего прихода, тогда он верный друг. Допустим, семь дней. Семь – число, означающее удачу. Будет ли он мне другом семь дней подряд? Пять дней разговоров с ним в его таинственной «дыре» научили меня тому, что все женщины лживы и лицемерны.

– Барт, милый, – прошептала бабушка, целуя меня через вуаль. – Не бойся ничего, но не подходи к Джону Эймосу и не верь ничему, что он скажет. – Она погладила меня и улыбнулась. – А теперь беги в стойло и посмотри хорошенько: увидишь что-то, что мечтает иметь каждый мальчик. И все они будут завидовать тебе.

Она еще что-то говорила, но я уже соскочил с ее колен и побежал со всех ног к сараю.

Ура! Наконец! Каждый день, как талисман, я носил яблоко в кармане, надеясь на чудо. Каждый день я крал из кухни сахар, надеясь на чудо! Каждую ночь молился, чтобы у меня был пони. Он будет любить меня больше, чем других! Я пробежал все расстояние до сарая, ни разу не упав, как на крыльях. Я внимательно посмотрел в сумрак сарая: это был не пони!

Это была собака. Большая лохматая собака, которая приветливо махала хвостом и с любовью заглядывала мне в глаза, хотя я еще ничего не сделал, чтобы завоевать ее любовь. Она была привязана за ошейник к грязному колу. Мне хотелось плакать. Собака завиляла всем телом, выражая свою радость, но я ее ненавидел.

Послышались шаги бабушки и ее тяжелое дыхание. Она прибежала следом за мной.

– Барт, милый, не огорчайся, что это не пони. Я хотела бы купить тебе пони, но, как я тебе уже говорила, ты приходил бы домой, пропахший лошадиным потом. Джори и родители сразу бы узнали обо всем. Они никогда бы больше не отпустили тебя ко мне.