Наталья Андреева: Любя, гасите свет

А потом… Я вдруг осознала, что натворила. И как маменькина дочка набрала тот номер, по которому привыкла звонить, когда мне срочно требовалась помощь.

– Лена, это ты? Что с тобой? – взволнованно спросила мама, поскольку я молчала.

– Я… Я убила ее…

– Успокойся. Молчи. Ты где?

– У ее дома. Там парк… Ты знаешь… Мне позвонить Игорю?

– Нет! Ему не надо… Постарайся сделать так, чтобы ее никто не видел . Ты поняла?

– Я…

– Молчи! Езжай к входу в парк. К тому, дальнему. Уже сумерки, да и погода не очень. Там наверняка сейчас мало народа. Жди меня.

– Хорошо.

Она дала отбой, а я… Я слегка приободрилась. Мама всегда знает, что надо делать. Я спихнула тело Виталины на пол, чтобы в окно не было видно ее головы, и поехала к самому дальнему входу в парк. Меня трясло, но я успокаивала себя тем, что скоро приедет мама. А мама всегда знает, что надо делать…

У нее был старенький папин джип, у меня же малолитражка. Мама притормозила и махнула мне рукой:

– Надо отъехать подальше, в безлюдное место.

Поскольку мы часто гуляли в этом парке, то неплохо его знали. Парк был огромный, и безлюдное место мы в итоге нашли. К этому времени почти стемнело.

– Надо переложить ее в мой багажник, – сказала мама.

– Почему? – растерялась я.

– Делай, что говорю!

Я безропотно подчинилась. Мама всегда знает, что надо делать. Хорошо, что Виталина была худой. Но все равно, мне показалось, что это неимоверная тяжесть, ее мертвое тело. Вдвоем мы кое-как перетащили ее в мамин джип.

– Ты поедешь первой, – сказала мама, захлопнув багажник. – Если притормозят, то тебя. У тебя хорошая машина, новая и дорогая. А я с… – она осеклась, но потом взяла себя в руки, – с ее трупом проскочу.

– У меня… – Я нервно сглотнула. – У меня в салоне подозрительные пятна.

– Темно уже. Вряд ли их станут разглядывать. Держись увереннее. Тебе бояться нечего, труп у меня в багажнике. Все, Лена, поехали. – Она попыталась меня обнять.

– Куда? – растерялась я, отстраняясь.

– К нам на дачу, господи! Ну же, Лена! Соберись!

Я не помню, как мы доехали. Слава богу, что был конец сентября, и соседи уже съехали. Дачный поселок оказался безлюден. Теперь соседи приезжали только по выходным и то, если погода была хорошая.

– Все, Лена, все. Успокойся, – сказала мне мама, когда мы остановились у нашего дома. И погладила меня по вздрагивающим плечам.

– Господи… Дети! Ты оставила их одних!

– Диана уже взрослая. Она присмотрит за младшими.

– А Сергей? Что будет, когда он придет домой, а нас нет?

– Мы все ему расскажем.

– Мама!

– В конце концов, это он виноват. Это он тебе изменил. И здесь, – она кивнула на багажник, – труп его любовницы. Лена, соберись, – повторила она.

А потом… Потом мы прятали труп! Не знаю, что бы я делала, если бы не мама. Несмотря на возраст, она оказалась сильной. Она копала яму, потому что у меня руки от страха дрожали, потом помогала мне вытаскивать труп из багажника. Не хочу даже думать, как мы при этом выглядели. Мы кое-как забросали яму за сараем землей и навалили сверху досок.

– Ты думаешь, ее не хватятся? – с сомнением спросила я.

– Поговорим об этом с твоим мужем.

…Я не хочу вспоминать тот разговор. Мы не кричали, нет. Старались говорить тише, потому дети легли спать.

– Вы обе дуры! И сумасшедшие… – Мой муж, кажется, впервые не знал, что сказать. Он резко замолчал и стал смотреть на нас так, будто впервые увидел.

– Что сделано, то сделано, – сказала мама. – Мы должны молчать.

Потом мы обсуждали, как именно будем молчать. Разумеется, пришлось рассказать все Игорю. Он испугался больше всех. Ныл и причитал:

– Что же теперь будет? Что будет? А?

Пока Сережа не сказал ему:

– Заткнись.

Я не знаю, как мы пережили ту ужасную ночь. А потом… Моя мама уже стара. И нервы у нее изношенные. Она держалась, пока мне нужна была ее помощь. Пока мы решали, что будем делать. А под утро у нее случился инсульт. Мы тут же вызвали «скорую». Еле спасли. Но маму после инсульта парализовало. А дальше началось!

Бессонные ночи в реанимации, потом общая палата, потому что больница была переполнена. Я спала на полу по очереди с братом, а дома недоумевали голодные дети. Наш маленький мир был полностью разрушен. Муж пытался кормить детей пельменями, которые почему-то все время слипались, и магазинными котлетами, которые постоянно подгорали. А ведь ему еще надо было ходить на работу, потому что без капитана любой корабль пойдет ко дну. Сережина фирма и так едва держалась на плаву, и муж не мог оставить ее без присмотра. Ему надо было зарабатывать деньги, чтобы нас всех содержать. И он мужественно ходил на работу и делал вид, что бросил свою любовницу, не звонит ей больше, никак не общается. И не в курсе, куда она запропастилась. Все его понимали и жалели. Такая беда с тещей! Эта трагедия и заслонила нас от другой беды: уголовного дела.