Тим О`Брайен - На Лесном озере

– Нет, пару рюмок я выпил. – Уэйд почувствовал, как в горле поднимается что-то кислое, отдающее капустой. – Да послушайте, боже мой, что за идиотизм. Кэти неизвестно где, может, ждет помощи на берегу, а мы тут сидим и выясняем, сколько, к чертовой матери, я выпил рюмок.

– Так сколько все-таки?

– Вам точное число?

– Точность не помеха.

– Штук пять-шесть, – сказал Уэйд. – Меньше нормы.

Винни Пирсон поднял глаза от ногтей.

– А про лодку-то, – сказал он. – Спроси, почему это он ни разу не поинтересовался…

– Вин, заткнись немедленно.

– Но ведь он ни разу…

– Да уймись ты. – Лакс с улыбочкой посмотрел на Уэйда. – Не обращайте внимания, уж такой он, наш Винни. Шведская кровь. Он вот на что напирает: почему за все время – за все время, пока вы ждали жену, – вам и в голову не пришло заглянуть в лодочный сарай. Кого ни спроси, любой скажет – это первое, что надо было сделать.

– Не могу объяснить, – сказал Уэйд. – Как-то не подумал об этом. То есть подумал, но позже.

– Когда – позже?

– Совсем поздно было. Около полуночи.

– И тогда-то вы наконец обратились за помощью. Когда увидели, что лодки нет.

– Именно так.

– Через двенадцать часов после того, как узнали, что жены нет дома.

– Совершенно верно.

Лакс смотрел в блокнот, улыбка соскользнула с его лица. Казалось, ему не нравится собственный почерк.

– Тут вот какая закавыка, – сказал он. – Что-то не все складно в этой истории с лодкой. Взять, к примеру, шум. Когда заводят мотор, это попробуй не услышь.

– Почему? Я же спал.

Лакс глубокомысленно кивнул.

– Да, понятно. Но эти старые «эвинруды», они же дико трещат. Туг, как говорится, и мертвый заворочается. – Он помолчал, нахмурился. – Вы уши ничем не затыкали?

– Нет.

– Крепко, выходит, спите.

– Поразительно крепко, – ухмыльнулся Винни Пирсон.

Воздух в комнате был спертый, густой и безжизненный. Уэйд почувствовал облегчение, когда вошла Рут Расмуссен с кофейником и большим блюдом горячих булочек. Она ободряюще ему улыбнулась, наполнила чашки и вернулась на кухню. На мгновение он словно провалился в какой-то разлом действительности. Дом наполнился запахом Кэти, ароматом ее духов и крема; Уэйд ощутил ее близость, ее телесное присутствие.

– Мистер Уэйд.

– Извините, я не…

– Ничего, ничего. Я вот что хочу узнать у вас, сэр, – терпеть не могу об этом спрашивать. – Шериф запустил еще одну улыбку. – Вы и ваша жена. Проблем не было?

– Не понимаю.

– Ну семейных трудностей. Ссор там, обид.

– Нет.

– Вообще каких-либо неприятностей?

– Ну ладно вам, газеты небось читаете. – Уэйд почувствовал, как у него начинает гореть лица – Да, черт возьми, была неприятность.

– Выборы?

– Да, выборы.

– Это непросто пережить, могу себе представить, – кивнул Лакс. – Не сахар – проиграть таким макаром. Плюс вьетнамская эта пакость. Газетчики, телевизионщики, вся журналистская братия – да уж, уделали так уделали. Тут только держись.

– Мы и держались, – сказал Уэйд.

– Все равно. Какие там еще джентльменские выборы. – Лакс помолчал. – А вот Винни наш, он тоже из вьетнамцев. Морская пехота.

Пирсон нахмурился, но глаз не поднял.

– Детей не убивал.

– Замечательно, – сказал Уэйд. – Рад за вас.

– Ага, замечательно.

– Так или иначе, – продолжал шериф, – какие-то трения у вас могли быть. Напряжение, оно же сказывается.

– Не понимаю, о чем вы.

– Да ни о чем конкретно, – сказал Лакс. – Фон хочу выяснить.

Винни Пирсон насмешливо фыркнул:

– Какой там фон, давай к делу переходи. Спроси о том, что Майра нам рассказала.

– Вин, а соблаговоли-ка, на хер, заткнуться.

– Спроси, спроси.

Почти незаметно двое мужчин переглянулись; затем взгляд шерифа, описав дугу по полу гостиной, опять перешел на Уэйда.

– Эта девушка из «мини-марта» – Майра Шоу, – помните ее? Лет восемнадцати, пухленькая такая.

– Черта с два пухленькая, – вмешался Винни Пирсон. – Это родственница моя, она жирная, как бегемот.

– Верно, верно. Так вот, эта девушка говорит, что вы с женой позавчера туда заезжали и что у вас вышел спор. Довольно жаркий спор, по ее словам.

– Ничего подобного, – покачал головой Уэйд.

– Вы утверждаете, что этого не было?

– Нет, я просто говорю, что это смешно. Парой слов обменялись, и все, длилось это минуту, не больше.

Уэйд с усилием встал и подошел к окну гостиной. Ослепительно-яркий осенний день, слишком уж яркий, и трудно ему было совместить это солнце с тем, что делалось у него внутри.