Наталья Баклина - Девушка с Рублевки

– Возьми себе в баре что-нибудь, – щедро разрешил шеф.

Я почувствовала, что действительно хочу пить. Подошла к стойке, выбрала лимонную газировку и получила напиток, по цвету такой же, как и у Пенкина в бокале. Может быть, зря я решила, что он пьян? Наверное, просто на солнце перегрелся?

– Лариса, по-твоему, зачем я взял тебя в эту поездку? – спросил шеф, едва я села напротив него и отпила из бокала.

– Чтобы я вам помогала, – выдвинула я наименее щекотливую версию.

– Вот именно. А ты что делаешь?

Я сосредоточенно вертела соломинку в бокале, предлагая раздраженному шефу догадаться самостоятельно о том, что я делаю на пляже, когда с утра такое солнце, такое море, такое небо...

– А ты меня избегаешь, игнорируешь и, кажется, сплетничаешь обо мне со своими приятельницами.

– Виктор Алексеевич, с чего вы взяли?

Нужен ты нам, сплетничать о тебе. Теперь понятно, почему его за завтраком перекосило. Решил, что над ним смеемся!

– Я вас не избегаю и ни с кем о вас не говорю. Просто вы с утра особняком держались, я решила, что лучше вам не мешать.

– Ты неправильно решила. – Пенкин придал своему «неправильно» особый смысл. – Я не очень хорошо себя чувствую, и мне надо, чтобы ты была рядом на всякий случай. После обеда мы с тобой отправляемся в город. Это приказ. А пока можешь идти переодеваться.

Я кивнула, погасив в зародыше порыв встать по стойке «смирно», щелкнуть резиновыми шлепанцами и отчеканить: «Слушаюсь!» В конце концов, совесть надо иметь. Мы вон загораем-развлекаемся, а мой шеф сидит один как бирюк. Придется его выгуливать, все-таки я как бы в командировке.

Пенкин решительно забрался в местную повозку, и мне ничего не оставалось, как лезть следом. Тук-тук напоминал детский аттракцион: открытый красно-голубой вагончик с четырьмя, по два в ряд, пассажирскими сиденьями. Наш водитель наверняка стоял среди чернявых парней, болтающих непонятно и хохочущих неподалеку, и подходить к нам явно не торопился.

– Узнай, доедем мы до центра или нет? – распорядился босс, поправляя темно-коричневую бейсболку с кроликом-плейбоем.

Тоже мне, плейбой! Не лучше ли было сначала узнать, куда едут эти тележки, а уж потом вскарабкиваться? И как мне узнавать, не орать же? На мое счастье, а может, в ответ на мой призывный взгляд, к тук-туку подошел один из местных и начал что-то лопотать по-французски. Нет, дружок, по-французски я никак не могу. По-английски – и то не очень.

Однако я вспомнила весь свой скудный словарный запас и спросила то, о чем так хотелось узнать моему шефу.

По-английски абориген говорил ничуть не лучше меня, наверное, поэтому я его легко понимала. Получив ответ, я перевела Пенкину:

– Едем, как только сядут еще двое.

– И сколько нам этих еще двоих ждать? – сварливо спросил он, как будто это я заставила его садиться на тук-тук.

Впрочем, буквально через несколько минут подсела еще одна пассажирка – молодая, худенькая, рыжеволосая, с большой сумкой через плечо, – и наш «вагоновожатый» решил трогать. Тук-тук, сдается мне, был на мотороллерной тяге: споро набрал ход и затарахтел по шоссе со скоростью километров сорок в час. Асфальт замелькал практически у моих ног: никаких дверок вагончику не полагалось, и, случись какой ухаб, можно было запросто вывалиться наружу.

– Ой, мамочки! – Я изо всех сил вцепилась в поручень.

– О, вы русские! – оглянулась к нам пассажирка. – Я из Вильнюса, а откуда вы?

– Из Москвы, – приосанился Пенкин.

– Давно в Тунисе?

– Седьмой день, – с достоинством отвечал мой босс. – И сколько стоит из Вильнюса приехать сюда?

– Я взяла экономичный вариант для студентов, три звезды за триста евро, – улыбнулась девушка. – А загорать сюда езжу, здесь можно пройти на пляж отеля.

– Ну и как у вас в Вильнюсе русским живется? – не отставал мой любознательный шеф.

А я, пока он беседовал, пыталась совладать со своими ощущениями: восторгом от свободной, с ветром в лицо, поездки и страхом вывалиться под колеса этого тук-тука.

Мы ехали еще минут десять, пока наш водитель не остановился и не показал в сторону какой-то глухой высокой стены с бойницами.

– Медина!

– Это что, центр? – спросил у меня Пенкин.

На его удивленный взгляд водитель закивал. Пришлось вылезать из повозки.

Медина оказалась чем-то вроде старого укрепления. Теперь за стеной с бойницами, окружавшей территорию размером с футбольное поле, располагался рынок. Разумеется, мы пошли его смотреть.