Грим - Приключения в приличном обществе

- Вон, - сквозь зубы процедил я, едва он встал около.

- Где? - завертел головой капитан, предположив, очевидно, что упустил интересное, и я по дружбе, на это хочу ему указать. Но не обнаружив ничего смешного или предосудительного, с обидой взглянул на меня.

- Вон! - более конкретно прорычал я.

- Куда? - перенося тяжесть тела на спинку стула и едва не валясь, спросил капитан, и обиды в его глазах стало больше.

- Проблемы?

Я обернулся. За моим левым плечом стоял Галицкий, постукивая по колену дирижерской палочкой. Капитан, собравшийся было присесть, мгновенно выпрямил стан.

- Этот Строганов чрезвычайно назойлив, - сказал я. Мне вдруг стало стыдно за проявленную по отношению к нему грубость.

- Вон! - бросил через плечо Галицкий, заимствовавший мою реплику, и капитан на удивление проворно исчез. - И никакой он не Строганов. Разрешите присесть?

- Сделайте одолжение, - сказал я. - Кто ж он, по-вашему?

- Самозванец, - сказал дирижер. - Как по-моему, так и по паспорту, он - Запашной.

- Однако запаха от него нет, - сказал я, вспомнив своего садовника.

- От него другого свойства вонь, - сказал дирижер.

- Но ведь это Дворянское Собрание, я полагаю. Как он вошел?

- Пришел заказать музыку. Заказчиков мы иногда пускаем по предварительной договоренности. Кстати, и вам - если нужно заказать музыку, наш оркестр к вашим услугам.

- Я не меломан, - сказал я.

- Не зарекайтесь.

- И не танцую.

- Да вам и не придется. И расценки у нас приемлемые. Вальсы - от тысячи баксов с выездом на места. Венгерские танцы - по семьсот, но это без выездов. Правда, полная симфония из семи нот подороже будет. Тысяч от двадцати. А вот оперу ставили в прошлом году в... Впрочем, неважно. Так они нам, сверх оговоренного, лучший отель отдали.

Он обернулся к музыкантам, взмахнул рукой, и оркестр по мановению маэстро взревел во всю медь своих труб и мощь своих легких. Но лишь на минуту, как бы демонстрируя свои возможности, вновь перейдя в largo. Музицировали довольно слаженно, и только скрипка, вместо того, чтобы следовать партитуре, играла посторонний мотив. Галицкий издали погрозил пальцем, и зарвавшаяся первая скрипка послушно вернулась в русло.

- Так что не манкируйте нашим оркестром. С музыкой у нас без проблем. Вы заказываете - мы закатываем. Не курите? - Он перехватил мою сигару. Кивнул официанту. Получив огонь, задымил. - Есть у меня один тромбонист. Принципиальный пацан. Мусоргского бесплатно работает. Скучает без дела. У него годовая подписка о невыезде, а здесь работы ему нет. Может сыграть для вас что-нибудь из 'Хованщины'. - При этом выразительный взгляд Галицкого на секунду остановился на Запашном.

Убийство есть сорт наивности. Инфантильный способ избавиться от проблем. Я свои задачи иначе решаю.

- Сами-то какими инструментами владеете? - спросил я, чтобы поддержать разговор.

- Да я только партитуры пишу, - сказал он. - Вот полюбуйтесь. - Он стянул с правой руки перчатку. - У кого-то, может, и руки в крови, а у меня только пальцы в чернилах.

Пальцы его действительно были испачканы.

Между тем, увертюра, которой со всей страстью предавался оркестр, перестала звучать, мэр уже что-то говорил, заглядывая в Машины бумажки, и, насколько я мог судить, деля внимание между ним и Галицким, речь его сводилась к уже известным мне тезисам: выборы, поборы, оппозиция, бюджет. Мелькали имена: Ржевский, Мотыгин - экскурсы в прошлое. Историческая преемственность - дураки и дороги, дураки и бюрократия, дураки и дураки.

- Ну так имейте меня в виду, - сказал Галицкий и, сунув мне визитку, откланялся.

Визитку я внимательно рассмотрел. Она была на глянцевой плотной бумаге, скорее похожей на пластик, где в обрамлении из кинжалов, тромбонов и вензелей значилась фамилия владельца с присущими ему званиями: князь, кавалер, лауреат, дипломант, маэстро, магистр... Магистр Мальтийского ордена, вот как.

- Наш блистательный Мальтийский орден сиял и будет сиять, - как раз в эту тему разглагольствовал первочиновник. - Нам сияния не занимать.

Я тут же припомнил, что обе наши речушки, Ура и Эхма, объединяются в Мальту, и вот, стало быть, откуда эти масоны позаимствовали имя свое. А то в первый момент я, было, подумал, что госпитальеры распространили свое влияние на святую Русь.

- Я, господа, перед вами генеалогически чист. Мы, Старухины, тоже поручиковы. И, подобно гусарам, носили венгерку, танцевали польку и любили француженок на чем свет стоит.

- На рояле, - подала реплику какая-то княжна.