Виктор Караваев: ЗАПИСКИ НЕПУТЕВОГО ОПЕРА

С высокой трибуны замнач управления по кадрам проехался по его скромно сидящей на стульчике в зале личности, усердно попинав ногами.

Интонации у него были грозные, и Караваев затаил дыхание, ожидая резюме типа "…разжаловать… уволить… отдать под суд… расстрелять на центральной площади средь бела дня в присутствии тысяч горожан!.." Но концовка вдруг оказалась довольно-таки мягкой, внутренне не соответствующей началу: "…предупредить о недопустимости… объявить строгий выговор с занесением… усилить воспитательные меры…" Опытное ухо сразу же просекло: Витька полностью амнистировали!

Сидевший в зале невдалеке Свиньин показался ему слегка удивленным. Такое ощущение, что он ждал чего-то совсем другого, да наверняка и сделал все зависящее от него лично, чтобы именно "другое" в докладе замначальника и прозвучало!

Но что значит выучка и умение из любого, даже самого неожиданного и неблагоприятного развития событий извлечь хоть какуюнибудь выгоду для себя! После совещания куратор как ни в чем не бывало подошел к Караваеву и спокойно произнес:

– Ты должен быть благодарен нам, пацан: пожалели тебя, не выгнали и не посадили… Но в следующий раз – смотри!

Караваев глубоко вздохнул, мысленно послал подполковника по известному всем адресу, вслух же – скромно поблагодарил за проявленное внимание и отеческую заботу, пообещал сделать исключающие повторение подобного выводы из критики своих ошибок и в дальнейшем приложить все свои скромные силы для неукоснительного исполнения служебных обязанностей и поступающих в связи с этим указаний руководства…

Свиньин, даже не дослушав, милостиво кивнул – и двинулся прочь. Маленький, тщедушный, безжалостный – как клоп. Караваев смотрел ему в спину до тех пор, пока тот не скрылся за дверью, и лишь теперь понял, насколько же он устал! Как, оказывается, измотался за последние недели…

Отоспаться от души в субботу Витьку не удалось. С утра пораньше позвонил Седой и сообщил, что запись готова и он ждет Караваева немедленно, но не одного, а с бутылкой хорошего виски.

Старый приятель с трудом отвыкал от въевшихся в кровь и плоть привычек и пристрастий, приобретенных за долгие годы службы в загранрезидентуре ГРУ.

На этот раз они встречались на квартире Седого. Скромная обстановка жилища резко контрастировала с расставленными на стеллажах и полках новейшими образцами профессиональной аудио- и видеотехники, причем многие из них еще не поступали в открытую продажу в Первопрестольной.

Караваев, прислушавшись к своему организму, употреблять с утра отказался, выпросив у хозяина чашку кофе. Седой же не настаивал и, сделав щедрый глоток, указал ему на кресло.

– Давай к делу, не тяни, – попросил Витек.

– К делу так к делу, – Седой протянул наушники.

– Вывести разговор с твоим подполковником на угрозы оказалось плевым делом. Достаточно только было упомянуть твою персону и – пиши не хочу. А уж когда я депутата помянул всуе, так его вообще понесло. Думал, пленки не хватит, – ухмыльнулся Седой.

Караваев прослушал пленку до конца, попросил перемотать и прослушал еще раз, делая пометки на листке бумаги.

– Спасибо! Если несложно – почисть запись, убери упоминания обо мне. Нужно, чтобы эти угрозы принял на свой счет другой человек. Упоминание о депутате оставь.

– Чего только не сделаешь, чтобы ты отстал, – Седой сел за компьютер. – Ты посиди пока тихо, а лучше на кухне телевизор посмотри.

Через час запись была готова.

Витек достал визитку и набрал номер.

– Андрей Андреевич! Добрый день. извините, что беспокою вас в неурочное время. Моя фамилия караваев. я оперуполномоченный управления налоговой полиции, вхожу в состав группы по проверке деятельности фирмы "Наргис". Генеральный директор Дмитрий Ильгамович Мирзоев…

– Откуда у вас номер моего мобильного, – прервал его властный голос, – и кто вас уполномочил звонить мне со всякими…

– Примите мои извинения, Андрей Андреевич, – Караваев, удивляясь собственной наглости, прервал гневную тираду депутата.

– В ходе проводимых мероприятий мной были зафиксированы угрозы в ваш адрес со стороны некоего Свиньина. Мне продолжать?

– Слушаю внимательно, – голос депутата утратил начальствующие нотки.

Караваев поднес диктофон к трубке. Дав собеседнику прослушать запись, он добавил:

– Этот разговор состоялся между Мирзоевым и его "крышей" – подполковником Свиньиным, когда первый высказал опасения, что за проверкой налоговой полиции, возможно, стоите вы.