Борис Мишарин - Зовущие корни (СИ)

Устинов приезжал в Михайловку только за самогонкой. Зинка давала ему бесплатно, и он ее не трогал. Оформив ее официально доверенным лицом, получал информацию, писал потом, что проведена профилактическая работа и все в ажуре. Сообщения имелись, меры принимались, на надуманность никто не взирал — главное отчитаться достойно.

Чаще писал он, конечно, сообщения сам от имени Зинки, чего она и не знала. Местный, он помнил всех по именам и фамилиям, знал, кто склонен к пьянству. Колька, например, состоял на учете, но об этом даже не догадывался.

В отделе имелись сведения, что Устинов сам попивает горькую и иногда превышает полномочия, сажая кого-нибудь из местных в собственный сарай на несколько суток. Но официальных жалоб не поступало, да и кто поедет служить в такую дыру.

— Ты че пришла, Зинаида, случилось чего? — сразу спросил ее участковый.

— Ой, миленький, Олег Евгеньевич, тут такие дела, такие…

— Говори по существу, Зинаида, — стал уже беспокоиться капитан.

— Я и говорю по существу. Появился у нас мужик в деревне, на машине приехал и жить собирается. Сам ни с кем не общается, машина краденая, а он беглый, точно в розыске.

Она выплеснула сразу всю придуманную информацию и сейчас старалась понять — поверил или нет ей участковый.

— Кто такой, почему беглый?

— Кто такой — не знаю, не спросишь. Точно городской. Чего у нас городскому делать, если ни родни, ни знакомых нет? Вот я и рассуждаю, что скрывается он.

Зинка рассуждала про себя, что информацию все равно полицейский проверит. Хотелось бы прямо сейчас, чтобы не тащиться обратно двадцать километров пешком.

— Да, есть в этом резон. Ты чего хочешь? — спросил Устинов.

— Я ничего не хочу, помилуй, Олег Евгеньевич, вдруг он бандит или убийца — страшно. Тебя, нашего защитника, рядом нет.

— Ладно, Зинаида, поедем, мужика вашего точно проверить надо. Говоришь, родных и знакомых у него нет в деревне?

— Нет, миленький, точно нет, — уверенно подтвердила она, — чего ему в нашей деревне делать? Наверняка и документы липовые у него, бандиты сейчас такие делают, что и не поймешь сразу.

Она планомерно и постепенно наталкивала участкового на определенную мысль.

— Не переживай, Зинаида, разберемся. Отвезу его в спецприемник, посидит, пока документы проверим, если они у него вообще есть. Ты пока заявление пиши.

— Заявление? — заерзала сразу же она, — боюсь я, вдруг он потом меня убьет? — она передвинула на столе самогонку, — лучше без заявления обойтись.

— Пиши, нельзя без заявления, — он дал ей лист бумаги и ручку.

Обратно Зинка ехала в коляске на мотоцикле. Переживала, что дадут мужику лет десять, а он вернется и убьет ее. За километр попросила остановиться и вышла, чтобы в деревне не видели, что она приехала на полицейском транспорте.

Капитан сразу подъехал к дому учительницы, вошел и удивился — на крыльце сидела вся семья Яковлевых. Они явно мешали. Без них он бы просто надел наручники и увез мужика в отдел, а сейчас необходимо соблюсти формальности. Он поздоровался, сразу подошел к приезжему, представился:

— Я участковый, капитан Устинов, попрошу, гражданин ваши документы.

Борис оглядел полицейского — вид очень помятый, изо рта явно тащило не перегаром, а свежей самогонкой.

— Добрый день, капитан, сейчас принесу.

Он ушел в дом, вернулся с паспортом, протянул его участковому.

— Так… Михайлов Борис Николаевич, прописаны в Иркутске, к нам с какой целью прибыли?

— Хочу остаться здесь жить, — ответил он.

— Непонятно мне, Борис Николаевич, все отсюда уезжают, вы сюда. Работы здесь нет, на что жить собираетесь?

Участковый говорил вежливо, поглядывая иногда на Яковлевых и в тоже время, оценивая Михайлова. Ведет себя уверенно, не волнуется, как настоящий матерый преступник или честный гражданин.

— Как и все в деревне, — с улыбкой ответил Борис.

— В деревне все на пенсии, а вам еще работать и работать. Придется в отдел проехать, гражданин.

— На каком основании? — возразил Михайлов, — паспорт я вам предъявил, в розыске не нахожусь, преступлений не совершал. Вы явно превышаете свои служебные полномочия капитан. Прошу ваше удостоверение предъявить.

Устинов сообразил — законы хорошо знает, точно преступник, как говорила Зинаида. Он достал пистолет.

— Вот мое удостоверение, а это успокоитель для вас, одевайте.

Участковый протянул наручники. Михайлов потянулся за ними, схватил капитана за руку, выворачивая ее за спину, надел браслеты, забирая пистолет.