Александр Астраханцев - Мастер карате

Так что ж, значит, зря я каратэ изучал?

Нет. Может, именно поэтому никто никогда даже не был со мною невежлив: от меня, видимо, исходит некая энергия уверенности в себе; может, ее излучает мой взгляд, или она проявляется в осанке, в походке, в поступках? Не знаю. Только от этого мне легко жить: кажется, я свободен от зависти, от жадности, от злобы — они остались где-то там, внизу… В конце концов, что такое жизнь, ребята? Это луч над бездной, сияющий, тонкий, как струна, луч, и по этому лучу — нам идти. Идти бережно, легко и стремительно, иначе бездна. Это — искусство жить достойно и отвечать перед собой за свое достоинство… Вот что такое, ребята, каратэ, если коротко…

У меня есть приятель, этакий домашний философ, а у него — дачный участок, который он превратил в сад. Только сад и гудение пчел — и больше ничего. Причем сад особенный: есть там и яблони, и вишни, и калина с рябиной — но есть еще цветы со всего света, лесные, альпийские, полярные, и подобраны они так, что сад цветет с весны до осени: весной прямо из-под снега лезут первоцветы, крокусы, нарциссы — кругом еще грязь пополам со снегом, а у него уже все цветет; осенью белые мухи летят — а у него все еще доцветает. Даже для зимы у него есть оранжерейка — и там полыхают цветы!

Я люблю бывать в том саду и беседовать с приятелем; там столько света, так дышится, думается, такое, вроде бы, неторопливое, прозрачное общение — но оно насыщает…

По мне, так нет на земле места лучше того сада. Мы с приятелем подозреваем, что цветы — это радары, которые ловят свет солнца, луны и звезд; что это флаконы, в которых копится дыхание космоса. Представляете, как это здорово: вглядываться в их свет, вдыхать их дыхание — через цветы общаться с космосом? Как говорил один великий китаец: не выходя со двора, познать мир. Разве эта радость недоступна каждому?..

Но сад, я вам скажу — это еще и образ самого человека. Хочется, знаете, чтобы жизнь была таким вот садом: чтоб он цвел в каждом. Потому что если у меня сад, а у тебя — куча камней или дерьма, мне будет совестно за свои радости. Как засадить сухие каменоломни душ садами? Долго ждать, пока кто-то придет; самим надо: засучить рукава — и за работу. Жизнь — одна, и такая быстрая: ты еще только собрался — а она уже машет тебе рукой: прогрохотала на стрелках. Все, что не стало тобой — уходит бесследно. Как не было.

А когда говорят, что жизнь — непременно борьба, так это, скорей всего, демагогия; сразу спросите себя: а с кем борьба, и за что? Может быть, она не стоит усилий? Потому что борьба — это, чаще всего, пустая злоба, это уничтожать и мучить друг друга. Представьте себе: только у насекомых во всем свете особи одного вида убивают себе подобных. У насекомых, да еще у человека.

Юность — она, конечно, бывает жестока: неподавленные инстинкты, неистраченные силы, зуд в мошонке… Но злую энергию в себе надо как-то переливать в иные русла. Как?.. Если бы, как говорится, знать, где упасть… Это большая работа, ребята. Если не главная. И никто ее за нас не сделает. Причем в стае, в стаде — невозможно: из стада — стадо и выйдет.

Подумайте. И приходите. Хотите, как предлагаю — пожалуйста. Путь долгий, но верный. Это — как эстафета с олимпийским огнем, только — в будущее. И я, пожалуй, возьмусь.

Надо, конечно, объединяться; наши поражения — от одиночеств… Всякое зло, как я заметил, быстро объединяется. Но нам-то — тоже как-то надо, а? Подумайте, ребята…