Сергей Минаев - Р.А.Б.

– Конечно нет, что ты! – Она чуть приподняла сумочку и улыбнулась, демонстрируя щедрую корпоративную страховку, включающую стоматологию.

– Ну, пока! – Я поцеловал ее в губы.

– Пока! – Она тоже меня поцеловала и выпорхнула за дверь.

Пять минут спустя после ее ухода я лежал навзничь на широкой двуспальной кровати, положив одну подушку под голову, а вторую на лицо. Спрашивать любовницу, делающую блестящую карьеру в «Uniliver» о том, любила ли она кого-нибудь, так же глупо, как спрашивать проститутку, почему она решила заняться проституцией. Вместе с тем это так по-русски!

Мне почти тридцать три года, у меня в подчинении пятнадцать человек, у меня есть все шансы стать руководителем департамента. У меня красивая нелюбимая жена из богатой семьи, красивая нелюбимая любовница, неприличный для моего статуса автомобиль, взятый в кредит, и очередной ремонт в квартире. Неделю назад мы с коллегами раздербанили еще один пухлый конверт. А потом будет еще и еще, и так до Нового года. В моем номере телевизор с пятью порноканалами. Номер оплачен еще на два часа. Дома нужно быть через четыре. Желания мастурбировать так и не появилось…

В понедельник вечером мы собрались в небольшом кафе под названием «Перекресток». Общий сбор инициировал Нестеров на правах неизменного организатора вечеринок нашего небольшого коллектива. (Интересно, он специально выбрал место со столь символичным названием?) С утра пораньше он поговорил с каждым из нас по отдельности, предлагая «обсудить что-то очень важное сегодняшним вечером».

Мы сидели за длинным столом, и каждый демонстрировал готовность защищать свое право на карьеру всеми возможными способами. Наши глаза отчаянно горели, хоть кино снимай. «Семеро смелых-2». Мы перебрасывались ничего не значащими замечаниями, пытаясь имитировать светскую беседу, мы пили кофе или чай. Старостин пытался одновременно смотреть футбол, транслирующийся на огромной плазменной панели на стене. В кафе было невыносимо холодно, несмотря на теплую погоду снаружи. Может, из-за кондиционера, а может, сказывалось общее нервозное состояние.

Очень хотелось выпить, но все были за рулем, а бросать машины на офисной стоянке не хотелось. Мы нервно пили чай, нам уже в пятый раз меняли пепельницы, когда Нестеров наконец начал.

– Ребят, я предложил всем сегодня собраться в связи с последними событиями, – он откашлялся, – обменяться мнениями. В общем… ну, сами понимаете…

Все молчали. Понимая, что быстро вовлечь нас в дискуссию не получится, Нестеров встал, для пущей наглядности пронзительно посмотрел на каждого, и продолжил.

– В общем, такое дело… ясно, что каждый из нас через два месяца – потенциальный начальник, и поэтому…

Все не сговариваясь посмотрели на Евдокимова. Тот покраснел. И стал делать вид, что сосредоточен на протирании очков.

– Интересно, зачем ему все это? – шепотом спросил меня Загорецкий.

– Прогнуться заранее? – предположил я.

– А он уверен, что прогибается перед кем надо?

Я пожал плечами.

– И поэтому предлагаю сейчас договориться, что называется, на берегу. – Нестеров снова откашлялся, выпил воды и замер, прищурившись. – Чуваки, вы меня простите, я речи-то говорить не умею, бывший военный, сами понимаете. Сапог, в общем.

– Какое искреннее самоуничижение! – все тем же шепотом выговорил Загорецкий.

– Всем нам очевидно, что… скорее всего нашим новым боссом будет Леша Евдокимов. – Евдокимов еще яростнее принялся тереть очки. – Мы давно вместе работаем и тебе, Леша, доверяем как себе.

– А что, у нас сегодня открытое голосование? – выкрикнул Загорецкий. – Или утверждение кандидатуры ответственного за противопожарную безопасность?

– Нет, не голосование, – огрызнулся Нестеров, – просто я хочу озвучить за всех то, что мы думаем.

– А откуда ты знаешь, что мы думаем? – рассмеялась Захарова. – Я лично думаю о том, что мне сегодня в магазин нужно успеть.

– Лен, хорош прикалываться! – Нестеров состроил недовольную гримасу. – Мы с сегодняшнего дня больше не команда, это очевидно.

– А кто же мы? Ты, что ли, корпоративные правила отменил? – Загорецкий, обычно спокойный, кажется, вот-вот мог выйти из себя.

– Загорецкий, что ты из себя шута строишь? Всем понятно, что после предложения Юсупова мы будем рвать друг друга на части, без правил и пощады. – Нестеров даже слегка пристукнул кулаком по столу.

И в этот момент меня будто отпустил наркоз. «Нет. Я больше не хочу. Я не буду в это ввязываться. Нет…» Мне стало очевидным, что все они действительно готовы рвать меня и друг друга. Им плевать на «мы же столько вместе пережили». Для них это тоже последний шанс.