Вячеслав Репин - Халкидонский догмат. Повесть

— Выхода нет.., ― вопросительно подытожил я.

— П-почему? Есть.

— Какой?

— Э-к-кономикой должны п-править т-талантливые люди.

Я развел руками.

— Да не только экономикой. Они всем должны править, ― добавил я без энтузиазма.

— Четыре п-процента общества могут накормить девяносто шесть п-процентов ― это же общеизвестный факт, ― продолжал гнуть свое Аверьянов и снова погрозил мне пальцем, словно негодуя на меня за то, что я отказываюсь внять элементарно простым вещам. ― Нужно ставить себя вровень со всеми. Нужно запустить финансовый механизм, который п-повернет мировые финансовые потоки в Россию. Да не в самой России, а на мировом рынке. Нужно создавать макроэкономическую п-пирамиду… как в Штатах! Не беда, что краны откроются…

Аверьянов стал вдруг опять коситься на меня с виноватым видом. Я же время от времени поглядывал на Валентину. Она сидела обняв себя за плечи и рассеянно слушала мужа, вероятно, зная наперед всё, что он скажет.

И мною вдруг овладело неприятное чувство. Пожалуй, это был стыд. Стыд не только за себя, за Аверьянова, но и за наше с ним общее прошлое. Люди, вроде Валентины, жили в другом мире, и мы как будто не хотели с этим считаться. Давала о себе знать и разница в возрасте. Впрочем, мир, который она воплощала собой, был далек от нашего с Аверьяновым прошлого не только по времени. Еще больше он был далек от наших мужских проблем, в чем-то явно искусственных, которые мы с таким жаром обсуждали и в значимость которых почему-то верили, вопреки здравому смыслу и вопреки тому, как складывались наши судьбы. Мне вдруг казалось очевидным как никогда, что груз прошлого мешает объективной оценке настоящего. Этот разрыв вдруг мне виделся непреодолимым.

Валентина взглянула на часы и встрепенулась:

— Мне пора!

— Ты только ф-фозвращайся! ― выдавил из себя Аверьянов. ― И ф-ф-вообще, позвони, когда будешь ф-ф-ф… ― Силясь преодолеть непреодолимое, он беспомощно осекся. ― М-может, мы еще будем где-нибудь в каф-фе…

— Позвоню, ― пообещала она и встала из-за стола.

Бросив на нас тихий, непроницаемый взгляд, она протянула мне руку, промолвила «до свидания» и направилась к выходу. В дверях она обернулась. И в этот момент мне показалось, что в глазах у нее промелькнуло сожаление. Она хотела о чем-то попросить, но не решилась? Валентина исчезла за дверью…

— Как тебе… В-валя? ― не давая мне ни секунды передышки спросил Аверьянов.

Я ободряюще закивал.

— Бедняжка! Целыми днями б-бродит по городу од-дна. Но у меня нет ф-фремени! Который раз п-приезжаю, но так занят, п-по горло, что даже нет минуты п-прошвырнуться по городу! А в этот раз даже об-биделась. Ходит сама не своя.

Следя за Аверьяновым, я всё же пытался понять, настолько ли он наивен, каким хочет показаться. Он же, продолжая что-то объяснять, самозабвенно мотал головой, проникаясь новым, как мне казалось, доверием ко мне. И я не знал, куда деваться.

После ухода жены он, вдруг расхрабрившись, попросил принести еще одну бутылку, но не вина, а коньяку и стал рассказывать о компаньоне, с которым приехал во Францию выторговывать очередные межбанковские кредиты. Он ругал на чем свет стоит Лазурный берег, Монако, где наши с ним доблестные соотечественники, из числа нуворишей, взяли в моду возводить, по его словам, бревенчатые бани, и где ему было всегда невыносимо жарко и приходилось брать на прокат автомобили с кондиционером, которые он не умел отключать, отчего он всегда подхватывал простуду.

— Всем бы твои заботы.., ― пристыдил я его. — Слушая тебя, я поражаюсь, насколько ты далек от реального мира. Даже в Монако не все живут, как эта дутая олигархия… со своими банями, о которых ты рассказываешь. Мир действительно тронулся…

— Ты думаешь, мне п-просто живется? ― насупился Аверьянов. ― Что ты! Вот даже компаньон… Ему нравится там ок-колачиваться, н-на юге… Еле уговорил поехать вместе на берег Атлантики. Н-но жена его помешана н-на всем, что п-подороже. Ей п-подавай п-пятизвездочные п-паласы! А мы в твой поедем… в отель! ― радостно сообщил мне Аверьянов; и в тот же миг его вдруг осенило: ― П-послушай… П-почему бы тебе не поехать с нами? Вместе в твою г-гостиницу. Поб-будем вместе. Ф-фсе нам п-покажешь!

Что я мог ему ответить? Своим простодушием он просто вгонял меня в ступор.

— Я остался без работы, должен встречаться с разными людьми, чтобы куда-то устроиться, ― сказал я. ― Не могу махнуть на всё рукой и уехать.

— Да денег у меня п-полно! ― заверил Аверьянов. — Не думай о деньгах…