Эмма Клайн - Девочки

— Мы, может, даже переедем в квартиру со стиральной машинкой. — Саша, похоже, вспомнила их убогий быт, и в ее голосе прорезалась запальчивость. — Через пару месяцев.

— А родители не против того, что ты живешь с Джулианом?

— Я могу делать что захочу. — Она спрятала руки в рукавах толстовки Джулиана. — Мне восемнадцать.

Быть того не может.

— И вообще, — добавила она, — когда вы были в той секте, вам столько же лет было, разве нет?

Говорила она сухо, но мне почудился обвинительный укол. Не успела я ничего ответить, как Саша встала, прошаркала к холодильнику. Я смотрела, как она наигранно виляет бедрами, как запросто хватает привезенное ими пиво. На ярлыке — резные посеребренные горы. Она посмотрела мне в глаза.

— Пива хотите? — спросила она.

Я поняла, что это проверка. Или я взрослый, которого нужно пожалеть или проигнорировать, или человек, с которым в принципе можно поговорить. Я кивнула, и Саша расслабилась.

— Лови, — сказала она и бросила мне бутылку.

На побережье ночь наступила быстро, как оно всегда бывает, потому что тут ее не замедляют здания. Солнце опустилось так низко, что мы, наблюдая за тем, как оно уплывает из виду, даже не поднимали голов. Мы обе выпили по несколько бутылок пива. На кухне стало темно, но свет мы так и не включали. На всем лежала синяя тень, мягкая и величественная, мебель упростилась до очертаний. Саша спросила, можем ли мы развести огонь в камине.

— Он газовый, — ответила я. — И к тому же сломан.

В этом доме много чего было сломано или заброшено: не ходили часы на кухне, у двери в кладовку отвалилась ручка, едва я до нее дотронулась. Из углов я повымела серебристые кучки мух. Противостоять увяданию может только постоянная, непрерывная жизнь. Я живу тут уже несколько недель, но на доме это никак не отразилось.

— Но можно развести костер во дворе, — сказала я.

Песчаный участок земли за гаражом был закрыт от ветра, на пластмассовые стулья налипла влажная листва. Когда-то здесь даже было костровище, камни исчезли под бессмысленными археологическими слоями семейной жизни. Запчасти от позабытых игрушек, изжеванный осколок фрисби. Мы засуетились, занялись приготовлениями, вещами, которые можно было делать в дружеском молчании. В гараже я нашла пачку газет трехлетней давности и магазинную связку дров. Саша ногами затолкала камни обратно в круг.

— У меня с этим всегда было плохо, — сказала я. — Нужно что-то еще сделать, так? Поленья как-то по-особому выстроить?

— Домиком, — сказала Саша. — Нужно поставить их так, чтобы было похоже на шалаш. — Она подвигала камни ногой, чтобы круг был ровнее. — Когда я была маленькая, мы часто ходили в походы в Йосемити.

Саша и разожгла костер: присела на корточки, долго, старательно дула. Аккуратно ворошила пламя, пока оно наконец не разгорелось как следует.

Мы уселись на пластмассовые стулья, шероховатые от солнца и ветра. Я пододвинулась поближе к огню, мне хотелось согреться, вспотеть. Саша сидела молча, глядя на дрожащее пламя, но я чувствовала, как скачут ее мысли, как они уносят ее далеко отсюда. Может, она гадала, чем там занят Джулиан в Гарбервилле. Спит на пропахшем потом матрасе, накрывшись полотенцем вместо одеяла. Приключение. Хорошо, наверное, быть двадцатилетним мальчиком.

— То, что Джулиан рассказывал… — Саша прокашлялась, словно ей было неловко, хотя скрыть интерес у нее не получилось. — Ты, ну, в этого мужика влюблена была или как?

— В Расселла? — спросила я, тыча в костер палкой. — Нет, ничего подобного.

Я говорила правду: другие девочки кругами ходили вокруг Расселла, следили за каждым его шагом, за каждой переменой настроения, как за сводками погоды, но я никогда не думала о нем как о ком-то близком. Скорее — как о любимом учителе, о жизни которого за пределами школы ученики даже не задумываются.

— А зачем ты тогда с ними тусила? — спросила она.

Поначалу мне захотелось уйти от ответа. Придется ведь сгладить все уголки. Разыграть моралите от начала и до конца: покаяться, предостеречь. Я постаралась говорить деловито.

— Тогда люди много чем увлекались, чего только не было, — сказала я. — Сайентология, церковь Процесса. Техника “пустого стула”. Не знаешь, сейчас это еще модно? — Я взглянула на нее, она ждала, что я еще скажу. — Думаю, мне просто не очень повезло. Что мне попались именно они.

— Но ты ведь с ними осталась.

Теперь я в полной мере ощутила напор Сашиного любопытства.

— Там была одна девочка. Я осталась скорее из-за нее, не из-за Расселла. — Я замялась. — Сюзанна. — Так странно было произнести ее имя, отпустить его в мир. — Она была старше, — сказала я. — Ненамного, хотя тогда казалось, что очень старше.