Святослав Иванов - Подозрительные предметы

Я вернулся в Витину квартиру, где я больше не ощущал духоты. Усевшись за стол с друзьями, я стал активно обсуждать план акции. Я поймал себя на том, что мне хочется скорее начать.

Летний день, я бреду по обычному маршруту в большом лесопарке на окраине Москвы, неподалёку от родного дома. Жарко, но солнце совсем не печёт сквозь ветви. Со мной некоторое количество собеседников, но я на них слегка обижен, поэтому разговаривают они между собой, а я иду сам по себе в лёгкой задумчивости чуть впереди. Они следуют за мной, и я выбираю маршрут.

Вокруг тихо-тихо, но земля пружинит лёгкой вибрацией – может быть, мне только кажется, но я чувствую, что где-то совсем недалеко что-то происходит. Мы карабкаемся вверх и вверх по крутым заросшим склонам.

Преодолев самый физически трудный отрезок пути, мы выходим на протоптанную дорогу, которая выводит нас на край пропасти. Пропасть – громко сказано, но для русского рельефа это необычайно крутой обрыв. А внизу – огромный водоём, бухта диаметром в несколько километров, формой как перевёрнутая буква Ω . Невысокие горы обступили воду. Слева, на одном из сходящихся к проливу краёв бухты – внушительная заросль небоскрёбов. Вдоль берега – пустынная автодорога.

Красота захватывает дух. Вот он, рай среди русских просторов. В детстве я почему-то мечтал о том, чтобы океан затопил всё, что ниже уровнем моря, чем Москва, а также чтобы глобальное потепление превратило наши земли в Грецию. Что ж, оно так и случилось.

Мы спешим вниз, направо – там начинается огромный мост через весь залив, по которому быстрее всего можно дойти до чудо-града. Разноцветные небоскрёбы манят нас, и мы добираемся до моста почти бегом, не взирая на жару.

Оказавшись на мосту, мы сбавляем темп. Показалось, что не дойдя до середины воды, мост обрывается. Списав это на оптическую иллюзию – мираж или что-то такое, – мы движемся дальше. Пекло заставляет нас снять всё, что прилично с себя снять. Вокруг – ни души, ни автомобиля. Асфальт забросан металлическими деталями и обломками отбойников.

Пройдя несколько сотен метров, мы понимаем, что да, мост не достроен. Он обрывается даже ближе к краю воды, чем к её центру. Внизу, мерцает водная гладь.

Чуть дальше, чем автомобильный, был построен пешеходный уровень, который находится чуть ниже (узнать о нём в начале моста было почему-то невозможно), и там, среди бутылок водки, лежит какой-то человек на аккуратном ложе из газет. Из-за его плеча выступает жирный заголовок: ДОГОНИМ И ПЕРЕГОНИМ.

Кто-то кладёт мне руку на плечо, я оборачиваюсь, но почему-то не узнаю знакомого, а он говорит:

– Когда мост достроят, будет он такой высокий, что с него можно будет даже Москву разглядеть. И будем мы с вами, Павел Иваныч, по вечерам сидеть здесь и пить чай, а также рассуждать о всяких приятных предметах.

Я проснулся и несколько раз перепроверил по всем имеющимся техническим устройствам, какое настало число, дивясь и ужасаясь этому страшному дню.

Владимир :

Всё рассчитано по минутам – настолько чётко, что мне даже не приходится об этом думать. Когда-то мне говорили, что самый большой кайф от ведения бизнеса именно в этом: проработать всё так, что дело начинает функционировать само. Знать бы мне тогда, каким именно бизнесом я займусь.

С интересом представляю себе, как будут выглядеть выпуски новостей. Повтор юбилейного концерта Юрия Шатунова исполосован бегущей строкой: «Экстренный выпуск новостей – в 12:40». Мнущийся молодой ведущий: «Как сообщают информационные агентства, около полудня по Москве в здании Управления по *** делам при Правительстве РФ прогремел взрыв. По пока неподтверждённым данным погибли руководитель ведомства Анатолий Огородничий и его заместитель Шмакойто. Как сообщили в следственном комитете, имело место именно покушение на жизнь Огородничего. Рассматривается, в первую очередь, версия теракта и криминальная версия».

Потом – прямое включение с очкастым корреспондентом, который, запинаясь и заикаясь, описывает то, что зритель и так видит у него за спиной. Потом из-за спины выхожу я, в праздничном почти костюме, в пальто, на мне – щёгольски-квадратные тёмные очки.

– Вы были свидетелем того, что произошло? Правда ли, что взрывное устройство кто-то пронёс в здание непосредственно, перед взрывом?

– Ну, нельзя сказать, что я был непосредственным свидетелем, но кое-что я видел, – отвечаю я сдержанно, – Например, человека, который убегал по коридору. Я даже видел его лицо.