Максим Веселов - Гоголиада

Гоголиада просто не нашла слов, чтобы ответить ему на эту тираду от имени своих туфель. Поэтому предпочла обидеться лично. Как женщина.

— Неэтично напоминать даме о годах, — сказала Гоголиада, выпятив губку, — Даже если вы застали её над камином.

Белый Дворник, наконец, поднял глаза и застыл в уже полном восхищении, увидев-таки хозяйку дома. Вся картина с удивительными разговаривающими туфлями для него прояснилась. Тут он догадался и о «неэтичности» своего замечания. Действительно, лета туфель очень некрасиво сравнивать с летами их хозяйки, особенно упоминая при этом ум кого-то из них… однако, Белый Дворник быстро нашёлся:

— То же самое мне сказала одна юная-юная леди, на парапете «Серой Лошади»!..

Гоголиада выдержала паузу, это уже напоминало ей соревнование:

— Не делайте грубопримысленных пауз, — парировала она, — Вы ждёте, что я спрошу — что такое серая лошадь. Так вот что! Я знаю, что такое «Серая Лошадь». Так называется почти высотный дом, в непонять каком стиле выстроенный, салат из готических сводов, барокковых барельефов, да ещё монстры на крыше. Дурной стиль.

А пытаться свести счёты с жизнью, сверзивши себя с этакого убожества… ваша «юная-юная леди» просто нововоспитана. Или ортодоксальная психопатка!

Белый Дворник не стал спорить. Но заметно погрустнел. Он изменил позу, свесил ноги с камина, усевшись на столешнице, и развёл руками.

— В округе просто не сохранилось красивых домов, м*дам…

Чем-то понравился Гоголиаде этот наивный болтун с чужими туфлями. Она приревновала его внимание к мыслям о «какой-то психопатке». Что бы поболтать с ним ещё чуть-чуть, Гоголиада смягчилась:

— Впрочем, я уже согрелась, помогите мне сойти.

Белый Дворник на этот раз не заставил себя ждать, он вскочил с камина как ужаленный, впопыхах, да что там — на лету сделал реверанс, воткнулся белыми сапогами в ковёр и предложил даме руку.

— Снизойти, м*дам!

Теперь они поменялись местами. Странно повела себя сама хозяйка дома: она, перед тем, как взять предложенную руку, словно акцентированно прощупала её пальчиками «на плотскость», убеждаясь, что перед ней не очередное «видение». Впрочем, кому-кому, а Белому Дворнику, видимо такие па были абсолютно безразличны.

Он провёл её к диванам, как королеву — высоко впереди неся её руку, причём едва касался своей ладонью её пальцев. Она подыграла — высокомерно повернула голову в его сторону и, не смотря в глаза приближённому, произнесла повелительно:

— И объясните, наконец, кто вы такой?

Белый Дворник усадил её на диван, сам встал сзади и осторожно принялся массировать ей плечи. Гоголиада сначала даже хотела запротестовать, взвиться оскорбленной кошкой и разнести тут всё вдрызг и пополам, но… обмякла, успокоилась и растворилась в мурлычущей волне его голоса:

— В Ирландии любят пиво, м*дам, в Бельгии предпочитают вино, в Англии глоточками цедят грог и отодвигают пальчик, во Франции нюхают коньяк, в Америке виски…

Гоголиада, перебивая, но всё же мягко и томно:

— В России пьют водку, кто вы такой, чёрт побери?

Белый Дворник не обратил внимания на её сарказм и продолжал:

— В Шотландии обожают джин. — И вдруг он наклонился к самому её уху и негромко, но отчётливо, низким голосом пророкотал, — Но везде… заботятся… о Душе.

Молчание обрушилось в душу Гоголиаде.

Тишина.

По закоулкам страха эхом пронеслись его слова. Она испугалась и отстранилась:

— Кто вы!?

Показалось, что Белый Дворник немедленно потерял к ней интерес.

Он отошёл в тот угол, где она увидела его впервые, опять сел на корточки и принялся перекладывать оставшийся там мусор с пола в дырявые карманы своих белых штанов. Использованные хлопушки, конфетти и прочий хлам вылетали обратно из дыр, и Дворник снова их собирал, ничуть не смущаясь. Словно и не было в его жизни встречи с хозяйкой дома, и не интересовало его в этом мире ничего, кроме вот этого мусора, который собирается вновь и вновь. На лице Белого Дворника даже появилась мечтательная улыбка. А почему бы и нет? Он занят делом. Его не волнуют вопросы бытия, он — океан, а все волны где-то там, на поверхности и какое ему дело до них?

— Кто вы? — повторила Гоголиада ещё строже.

— А я здесь вот. Подметаю… — был ответ.

Поняла Гоголиада, что таким образом с ним нельзя. Ничего не добиться от него таким образом. Игриво расположилась в диване и игриво же произнесла:

— А можно задать вам прямой вопрос? Вы мне не привиделись?