Вячеслав Репин - Хам и хамелеоны. Том 2

О том, что делать дальше, капитан не имел понятия. Приказов не поступало. Оставалось просто ждать. Тело ломило от усталости и окоченения.

Бурбеза, сидевший на переговорах с Головановым, доложил, что обещанная бронегруппа выходит на позицию прикрытия. За правый фланг можно не опасаться, даже если Островень завяз, как сообщалось, в перестрелке, звуки которой, едва забрезжил рассвет, начали доноситься с северо-востока. Туда успели стянуть достаточно сил для отпора самой отчаянной атаки.

Через несколько минут выяснилось, что бронегруппа в боевой порядок так и не развернулась. Дорогу танку отсекли гранатометчики, засевшие в черте леса западнее от поля. Выкурить их пока не удавалось. Один из БТРов, шедших за танком, горел. Пострадал экипаж.

Майор Голованов пообещал поддержку. За ночь резерв пополнился свежими ротами. Командование операцией перешло самому Волохову. По сведениям майора, держаться под кошарой оставалось недолго, задействованные подразделения к утру перегруппировались, мотострелки заблокировали «косяк» как с запада, так и севернее сопки… Голованов выкладывал всё это в эфир открытым текстом. Другие подразделения Майкопской бригады заняли противоположную сторону речки, юго-восточный берег, для отсечения отхода к горам. Зимнее русло обмелело. Проходу транспорта мешали только валуны. Было непонятно, как машины могли остаться целыми после ночного артобстрела…

Новая атака так и не началась, когда с востока послышался гул вертолетов. Две тени, выпорхнувшие из-за холма, метнулись низко над землей и исчезли за сопкой с ретранслятором, но вскоре показались уже слева у самого подножия холма. Заходя полукругом, тяжелые «двадцатьчетверки» выпускали по лесу залпы.

Дымовая завеса впереди как раз начала расступаться, и было хорошо видно, как с земли по вертолетам всё еще полосуют трассирующими очередями. Но огонь с воздуха велся настолько мощный, что уже через пару минут, как только оба вертолета в сильном крене ушли в сторону, чтобы зайти на новый круг, близ опушки всё стихло, а дальше над лесом появились исполинские клубы дыма и снежной пыли, разраставшиеся вширь и вверх и медленно парящие в мертвой тишине.

Над головами опять загудели снаряды. Обстрел велся уже не с Маиртупского плато. Сокрушительные взрывы продолжали разносить лесную чащу как впереди, так и на пригорке справа от кошары, где ночью предпринимались попытки обойти блокирующую оборону Рябцева. Впереди снова всё горело. Но пожары не успевали разрастись, их тушило ударной волной и взметнувшимся в воздух грунтом от новых взрывов.

Майор Голованов, за ночь охрипший, продолжал кричать в рацию. Слов разобрать не удавалось. И только через пару минут, когда в рации послышался другой знакомый голос, самого командира, который находился где-то рядом, до сознания Рябцева дошел смысл распоряжений:

— Отходите! Отходите! Всё кончено! Их взяли в кольцо! — надрываясь, повторял подполковник. — К кошаре! Как поняли?.. Вы что там, дрыхнете, черти?!

Вид на лес, открывавшийся от кошары, куда группа понемногу оттянулась, изменился до неузнаваемости: вместо девственно чистого зимнего ландшафта, каким он предстал глазам накануне, когда подразделение вышло к опушке и когда было решено окапываться, взгляду теперь открывалось сплошное месиво гари, лома, грязи и праха. Лес будто разорвали в клочья. Левее холма, над чащей, раскатывались плотные клубы ядовитого белого дыма от реактивных снарядов, похожие на кучевые облака. Досталось даже развалинам на берегу реки — в который уж раз на их веку. Вокруг холмика стало черным-черно. Вывороченный и смешанный со снегом грунт был усыпан бурым кирпичным крошевом. За развалинами по-прежнему что-то коптило. И ни одного уцелевшего деревца! Не осталось следов и от кустарника вдоль берега, сквозь который впотьмах лазил Бурбеза, пытаясь заминировать подходы к левому флангу, — лозняк попросту сровняли с землей. Но самое дикое зрелище представляли собой трупы, реже людей, чаще животных, разбросанные повсюду и все с вывороченной требухой. Откуда столько?..

На дорогу, выводившую к кошаре, за выгоном, там, где с рассвета оборону держал Дивеев и на снегу валялось несколько тел убитых, выполз грязный танк, обвешанный коробками активной брони, и сразу за ним — другой. Танкисты газовали напрямую, и даже если они старались огибать траками трупы, казалось непонятным, откуда им известно, что тел своих на дороге нет. Второй танк, однако, резко вывернул с дороги в сторону, делая не совсем понятный маневр…