Пер Андерссон - Невероятная история индийца, который поехал из Индии в Европу за любовью

На хинди эта дорога называется Уттарапатха, что означает «Северный путь». На урду, другом языке индийцев, ее называют Ша Ра-э-Азам, «Великий путь». Короли, крестьяне и нищие, греки, персы и тюрки из Средней Азии путешествовали по ней в последнее тысячелетие между Афганистаном на западе и дельтой Ганга и Брахмапутры на востоке.

Конечно, дорога древняя и носит величественные, судьбоносные названия, только это совсем не заметно. Заметно то, что она такая же узкая и ухабистая, как все остальные дороги в Индии. Когда на ней встречаются два грузовика, водителям приходится осторожно разъезжаться по самому краешку. Иногда фыркающие монстры из мятого металла буксуют по обочине, поднимая тучи песка и гравия, которые хрустящим одеялом накрывают всех, оказавшихся в этот момент у дороги, – по крайней мере тех, кто бежит, сеет в поле, катит на запряженной волами телеге и… едет на велосипеде.

Курукшетра – лишь одна из множества расположенных вдоль дороги немноголюдных деревень, в ней есть пара пивных: они виднеются на обочине за припаркованными грузовиками, перегруженными настолько, что их, кажется, можно опрокинуть одним пальцем. Перед закусочными стоят ветхие плетеные кресла из пеньки, в них сидят водители грузовиков и едят из серебристых жестяных мисок.

Он пытается высмотреть хоть что-нибудь, что напоминает о легендарных временах. Но это поле ничем не отличается от других. На нем все те же одинаковой формы рисовые и пшеничные пашни, раскинувшиеся вдоль всего Великого колесного пути от Нью-Дели до этих мест.

Индия уже тридцать лет как независима, премьер-министр хочет внедрить здесь индийский социализм и говорит, что люди больше не должны руководствоваться суевериями и лживыми мифами. Ясно же, что легендарные события не могли оставить никаких следов, заметных невооруженным глазом. Как глупо с его стороны было ждать чего-то подобного.

В брюках у него зашиты восемьдесят американских долларов, а в кошельке лежат сто индийских рупий. Надо быть экономным, этого должно хватить до Кабула. А лучше – еще дальше. Кто знает, может, он протянет на них до самой Европы.

В конце концов, есть много людей, которые могут помочь ему во время путешествия. Его записная книжка полна имен любителей приключений, бродяг и хиппи. Друзья. Он слышал, что уличных путешественников объединяет особое содружество, которое называется Тропа хиппи. Там, говорят, все друг другу помогают. Со всеми делятся. Мысль о том, что все путешествующие – это одна большая семья, успокаивает его, даже когда в животе у него неспокойно. Но надо терпеть. Он хочет, чтобы его путешествие было борьбой, а прибытие – победой. Он хочет, чтобы в желудке бурчало. Он хочет победить обстоятельства.

Пикей знает, что надо терпеть и экономить силы. Конечно, он бы хотел прямо завтра оказаться на месте. Но до цели еще далеко, если ему вообще суждено ее достигнуть.

Сидя под деревом и глядя на поля, он вспоминает отца, который всегда хотел, чтобы Пикей стал инженером. Чтобы он помогал строить новую Индию по заветам Неру. В памяти кружится воспоминание: Неру с дочерью Индирой приземляются на вертолете, чтобы присутствовать на церемонии открытия строительства новой дамбы на реке Маханади. Вертолет, казавшийся сначала крохотной точкой в небе, внезапно вырос до гигантских размеров, оказавшись на земле, рядом с водяными буйволами и горбатыми коровами. Он вспоминает, как удивился, что нечто настолько маленькое может стать огромным.

Это, наверное, было в 1964 году – он тогда ходил в седьмой класс, и жизнь казалась ему нелегкой.

Тысячи людей собрались на берегах реки, чтобы хоть одним глазком взглянуть на премьер-министра. Он помнит, что Неру держался за сердце и выглядел совершенно измученным. Через несколько недель он прочитал в газете, что премьер-министр умер. Люди в деревне говорили, что это неудивительно – ведь он навлек на себя гнев деревенской богини-покровительницы Бинкей Деви. Попытка остановить течение реки была кощунственным вмешательством в священную природу и вызвала гнев богини. Неру заслужил наказание.

Пикей так не думал. Ему было четырнадцать, и он уже не верил всему, что говорят старшие. Люди умирают и от болезней, про это рассказывают в школе.

Но если мир не управляется богами и демонами, это еще не значит, что высший космический замысел тоже не существует. Он полагал, что нельзя недооценивать влияние звезд на нашу жизнь.

У Неру тоже был замысел, только национальный, а не космический. По этому замыслу страна изо всех сил должна была стремиться к благосостоянию и техническому прогрессу. Бедность следовало искоренить, а суеверия и богов заменить рациональным мышлением и наукой. Лучше социализм и наука, чем религия и суеверия, лучше Маркс и Эйнштейн, чем Вишну и Шива. Современность важнее традиций. Если приходится выбирать, то, как считал Неру, надо отбрасывать старое и заменять его новым.