Яков Шехтер - Вокруг себя был никто

После бурного обсуждения комиссия согласилась выполнить просьбу. Милосердие здесь ни причем, так же, как и поиск истины. Члены комиссии рассчитывали отыскать новые доказательства обвинения и не ошиблись.

Труп уже начал разлагаться, зловоние наполнило зал. Глава общины подошел к трупу и начертал на его лбу тайное имя Космоса. Тело затрепетало, и, под крики ужаса членов комиссии, мальчик встал на ноги.

– Говори, – приказал глава общины, – Кто твой убийца?

И ребенок заговорил. Голос ежесекундно срывался на хрип – видимо гниение успело затронуть голосовые связки.

– Меня убил бакалейщик. Я очень хотел есть и украл с прилавка репу. Он заметил, погнался за мной с ножом для очистки овощей, повалил на землю и начал бить ногами. Я пытался удрать, он схватил меня за плечо, и нож в его руке проткнул мое горло. Бакалейщик перепугался, пробовал остановить кровь, но не смог, и я умер.

– Ложись, – приказал глава общины. – И спи спокойно.

Труп унесли, а главу общины немедленно обвинили в колдовстве и глумлении над мертвыми. Через неделю его сожгли на костре перед ратушей; общину, в силу отсутствия прямых доказательств, приговорили всего лишь к огромному штрафу.

Чтобы собрать нужную сумму, психометристам пришлось продать драгоценности, вещи, запасы пищи, дома. После уплаты штрафа магистрат постановил изгнать общину из города.

Этот случай положил начало полосе преследований. По всей Европе психометристов жгли на кострах, закапывали в землю с осиновыми колами в спине, вешали, топили. Преследования продолжались несколько лет, и когда казалось, что движение, насчитывавшее до начала гонений сотни тысяч человек, практически уничтожено – наступило затишье.

Сохранившие веру еще много лет избегали публичной деятельности. В те годы возникли тайные ритуалы, шифры, условный язык, которые сегодняшним невеждам представляются главным в психометрии. Причины начала гонений и внезапного их прекращения подробно анализируются в литературе, и я не хочу останавливаться на этом, ведь история, о которой идет речь, совсем о другом.

Одному из спасшихся от преследователей, психометристу по имени Просперо, удалось добраться до Иллирии, – небольшого государства на Адриатике. Страной правил мудрый герцог, и безумие наветов не коснулось Иллирии. Из всей семьи психометриста уцелела только трехлетняя дочь, Оливия. Отец, выражаясь высоким языком, утратил веру в человечество.

– Гуманизм, милосердие, любовь к ближнему – это сказки для дураков, – написано в его дневнике. – Я не хочу ни бороться с невежеством, ни сеять семена просвещения. Мое единственное желание – спрятаться подальше от людской подлости.

Берега Иллирии извилисты, многочисленные подводные скалы и отмели превращают мореплавание в довольно сложную задачу. С давних времен в особо опасных местах построены маяки. На одном из них нашел приют психометрист с маленькой дочерью.

Башня маяка располагалась на островке в нескольких километрах от берега. Островок представлял собой вершину подводной гряды, ее пик. Гряда залегала сразу под поверхностью воды, и на ее уступах разбился не один корабль.

Башню построили еще византийцы, ходившие на Адриатику за данью, взимаемой с местных племен. Иногда племена бунтовали, и тогда галеры усмиряли непокорных греческим огнем – сжигая сначала деревянные укрепления вокруг приморских деревень, а затем и сами деревни вместе со всеми жителями.

Маяк работал на том же огне – хитроумная система труб и резервуаров использовала силу ветра, всегда проносящегося над островком. Ветер выдувал из специальных отверстий нефть, превращая ее во взвесь. Стоило поднести зажженную ветку, как огромный факел вырывался из вершины маяка. Чем сильнее дул ветер – тем ярче пылало пламя. В редкие ночи штиля смотритель разводил костер на плоской крыше маяка и поддерживал его до утра.

Работа была нетрудная, но жизнь в полном одиночестве на крохотном островке привлекала немногих. Единственными собеседниками служили рыбаки, раз в две недели привозившие на островок огромную бочку с нефтью и провизию.

В те дни, когда Просперо с дочерью добрались до Иллирии, умер смотритель маяка. Лучшей работы невозможно было себе представить, психометрист написал прошение герцогу, и тот удовлетворил его просьбу. Поступок более чем гуманный, обычно на эту должность назначали только граждан страны: ведь от радивости смотрителя зависела судьба рыбацких фелюг и торговых кораблей.