Лоренс Даррел - QUINX, или Рассказ Потрошителя

Ситуация осложнялась еще и тем, что в город приехал новый префект, пожелавший немедленно задать кое-какие вопросы, обсудить юридические тонкости, чтобы все было по закону. Отказать ему было невозможно, и любезный пожилой господин в назначенный час предстал перед первым собранием акционеров, имевшим место в Пон-дю-Гар — обсуждали сроки и подсобные средства, необходимые на завершающем этапе работ. Принц, лорд Гален, Смиргел и Катрфаж были главными исполнителями, тогда как более скромные акционеры, например, доктор Журден, играли в трик-трак в саду в компании с Блэнфордом и Сатклиффом. Префект, как истинный француз, очень любил праздники и заказал для всех шампанское, после чего поднялся, чтобы произнести тост в честь принца и открыть бал небольшой изысканной речью:

— Вас, наверное, удивляет, что я явился на ваше собрание. Дело в том, господа, что я хочу попросить вас об одном одолжении. Подумайте и о моих проблемах. Авиньон — опасный город, и особенно опасны цыгане. Их тут полно, это такая головная боль — в этом смысле здесь еще хуже, чем в Марселе. Однако я не рискнул бы советовать губернатору пренебрегать ими, они не только обременительны, но и полезны. Практически вся тайная информация — любой важности, — поступает к нам от цыган, а потом передается исполнительной власти. Естественно, среди прочих безотлагательных дел было знакомство с этими людьми. Нужно было выяснить, сумею ли я поладить с племенем святой Сары — вы не представляете, как это важно для моей работы! В результате неких дипломатических маневров я познакомился с замечательной англичанкой, которая живет в таборе, это дочь некоего лорда Банко, чье имя, возможно, вам знакомо. Эта англичанка снабдила меня массой полезной информации и поразила глубокими суждениями. Она и посоветовала мне приехать к вам сюда.

От нее я узнал, что задолго до того, как австрийские саперы начали минировать пещеры, в одном из гротов у цыган была часовня, посвященная святой Саре, где в определенное время года крестили детей и проводили некоторые обряды. Да, эта «таинственная святая» была культовой фигурой — иногда она даже помогала предсказывать судьбу и одаривала способностью к языкам. Ну, а немцы, вы сами понимаете, изгнали цыган, когда принялись обживать пещеры. Вероятно, вы интересуетесь теми же объектами, хотя и по иным соображениям. Поэтому прошу вас действовать с предельной осторожностью и бережностью, когда вы приступите к делу. В моем теперешнем положении я не могу отказать святой Саре, я должен вернуть ей грот, ее старая глиняная статуя и иконы с ее изображением валяются где-то внутри, неприкаянные. До сих пор я обращался только к одному человеку, к герру Смиргелу. И он совершенно не против, чтобы кто-нибудь из цыган сопровождал его в пещерах. Когда его оправдает трибунал. Уф!

Префект помолчал, словно у него перехватило дыхание после столь долгой речи, и стал с некоторым недоумением вглядываться в лица своих слушателей, ведь обычно перед его обаянием никто не мог устоять. А сейчас принц, например, был явно не в восторге. Он считал, что уже слишком много людей причастны к их тайне. Того и гляди явятся представители полуофициальных агентств, подобных «Beaux Arts», с их весьма расплывчатыми полномочиями. Да, если учесть, что сокровища уже не домыслы, а почти реальность, и, похоже, они бесценны… Непредвиденные трудности возникали постоянно, держать все под контролем стало слишком сложно, потому что теперь уже велено было фотографировать все находки, все предметы по мере извлечения их на свет божий!

— Боже мой! — воскликнул лорд Гален, слушавший префекта с весьма унылым видом, так как сразу стал прикидывать, что могло пойти вразрез с их планами, и на какую прибыль им можно рассчитывать, какая будет доля? (А если этих проклятых сокровищ нет? Эта мысль не выходила у него из головы!)

Надо сказать, Смиргел выбрал день начала их операции не просто так, а лишь после основательной консультации с Катрфажем. Он хотел соблюсти некие мистические меры предосторожности. Это должна была быть пятница, и непременно тринадцатое число, чтобы тем самым почтить святую Сару, в ее ипостаси предсказательницы, и память тамплиеров. Это стало как бы напоминанием о том страшном дне, когда перестал существовать их орден. Почему люди всегда невольно ищут во всем продолжение, связь с прошлым, словно им необходимо удовлетворить некую космическую потребность? (Этот вопрос Блэнфорд задал самому себе и ответил на него так: «Потому что, дурак, мир сознания это мир отголосков истории, которые взывают к новому воплощению. Человек хватается за любую ниточку, соединяющую его с событиями минувшего времени. Например, тамплиеров уничтожили в том самом унылом городе Вьенне, где я однажды зимой провел десять дней, завороженный исключительно лишь историческим фактом, о котором, не помню где, узнал. Понтий Пилат, когда оставил службу, поселился в Вьенне, поскольку Рим показался ему слишком шумным, слишком испорченным и слишком дорогим городом для бедного пенсионера».