Александр Проханов - Среди пуль

– Вот видите, – удовлетворенно заметил Вельможа, – по песчинке, по камушку, и, глядишь, гора вырастает! И не надо никаких демонстраций, никаких парламентских слушаний!

Они отхлебывали виски. Белосельцев чувствовал губами приятное жжение горьковатого напитка, холод ледяного брусочка. Видел, что все эти люди связаны общим прошлым, соединены со множеством других влиятельных и известных людей. Движутся все вместе, через неудачи и временные поражения, поддерживая и помогая друг другу. Возвращают себе утерянные власть и влияние.

– Вы слышали последнюю выходку Банана? – похохатывал банкир, и Белосельцев догадался, что Бананом он называет президента. – Эта информация из президентской охраны. Он был в Красноярске, не пил, крепился. С самолета сошел нормальный. На заводах был нормальный. С интеллигенцией встречался нормальный. Но когда губернатор решил устроить пикник на берегу Енисея, он там сорвался! Сначала орал песни и всех заставлял петь! Потом устроил хоровод вокруг костра, упал на угли и прожег себе брюки! Потом заставил кидать в дерево пустые бутылки, кто из них самый меткий! Обезьянка, пресс-секретарь, настолько утомился этим буйством, что незаметно отошел, встал на берегу и отвернулся, чтобы не видеть безобразие. Банан заметил: «А-а-а, он с нами не пьет, брезгует!» Подкрался и пихнул его в воду! Тот брык – и стал тонуть. За ним охранники в реку, выловили, едва откачали. Представляете, мокренькая мохнатенькая обезьянка тонет, вопит, лысенький лобик из воды торчит, а Банан ему с берега орет: «А говорят, что дерьмо не тонет!»

Банкир хохотал, поворачивал ко всем свое свежее загорелое лицо. И все хохотали, радовались позору и сраму обезьянки, глумились над пьяным бесчинством Банана.

– А вообще-то, говорят, он очень плох, – заметил писатель, и в его словах прозвучала не жалость, не тревога, а злорадство. – У меня есть сосед по даче. Он специалист по восточной медицине. Мумие, иглоукалывание, массажи, всякие травки-муравки! Он по секрету сказал, что из Южной Кореи специально привезли известного восточного целителя. Тот лечит президента отварами, ядами, специями. Он, говорят, ночами от боли кричит! А это уже мозговое, это опухоль в ухе. С этим дольше полгода не живут!

Писатель содрогнулся, представляя гнилые внутренности ненавистного человека. Его сизую, в язвах печень. Багровую гематому мозга. Умирающее, покрытое синеватыми пятнами тело. Это зрелище одновременно и пугало, и вызвало радость.

– Я выступил на Верховном Совете с предложением медицинского освидетельствования президента, – улыбнулся молодой депутат, и в его улыбке было тонкое коварство умного, прозорливого политика. – Нам нужна его медицинская карта, история его болезней. Нация должна быть уверена, что ее президент психически и телесно здоров. Если он не пьяница, не шизофреник, не эпилептик, если у него здоровые печень и сердце, а в мозгу нет гематомы, пусть пройдет освидетельствование у ответственной медицинской комиссии, и та доложит о результатах. – Депутат обстоятельно пояснял свои доводы, говорил умно и с достоинством, и в его словах было легкое самодовольство здорового и молодого, избалованного успехом человека, с незапятнанной репутацией, достойного кандидата в президенты, способного сменить больного, разрушенного хворями и истериками самодура.

– Все-таки, если сравнить нынешних руководителей с теми, что были в Советском Союзе, это небо и земля! – высказался бакинский изгнанник, и на его восточном благообразном лице появилось выражение печали сочувствия. И то и другое адресовалось к народам, которые по недомыслию отказались от прежних вождей и за это испили полную чашу страданий. – Эльчибей, он пьяница беспробудный, нельзя понять, что он говорит, какой-то бред! Гамсахурдия, сумасшедший, довел цветущую Грузию до разорения и войны! Тер-Петросян безвольный, продажный, при нем Армению в каменный век опустили, люди трением огонь добывают! И, конечно, больно за Россию! Она достойна иного лидера. И я не сомневаюсь, она скоро его получит. – Он многозначительно посмотрел в сторону депутата. Тот перехватил его взгляд, слегка улыбнулся, медленно закрыл и открыл свои красивые карие глаза.

– Друзья, не будем торопиться с выводами, – загадочно произнес Вельможа. – На свете все бывает. Кто мог ожидать, что Сталин, казалось бы, самый невзрачный среди ленинской гвардии, вырвется вперед. Превратится из интернационалиста-разрушителя в великого государственника и собирателя России! Как знать, может, нынешний президент только так и мог пробиться к власти, разрушив Советский Союз и отдав себя в распоряжение демократов? Теперь, окрепнув, он скинет с себя весь мусор, как ту мохнатенькую обезьянку в Енисей, и мы увидим нового государственника, нового президента. К кому он тогда обратится за поддержкой? Кто знает, как управлять государством, как говорить с народом, как восстанавливать единую территорию? Это знаем мы с вами! Поэтому не надо торопиться, друзья!