Авраам Иехошуа - Господин Мани

Яэль Шило(в девичестве Кремер) родилась в одном из пригородов Хайфы в 1936 году. Была активным членом молодежного движения "Маханот олим" и даже работала там инструктором. В 1952 году ее послали на год в киббуц Эйн-Харод, из-за чего она не доучилась и не получила аттестата зрелости. В 1954 году Яэль присоединилась к группе «Реим», собиравшейся создать новое поселение, и в ее составе проходила подготовку в киббуце Кфар Рош-ха-Никра. В группу, сложившуюся в основном из жителей пригородов Хайфы, вошли также воспитанники молодежного движения из Тель-Авива и Ришон-ле-Циона, среди которых был и будущий муж Яэль Рони Шило, — закончивший среднюю школу в Тель-Авиве. Они стали встречаться еще в Рош-ха-Никра. После того, как Рони прошел обучение в десантных войсках Нахала и летом 1956 года участвовал в двух военных операциях и, разумеется, в Синайской кампании, [7] Синайская кампания — военная операция против египетской армии (октябрь-ноябрь 1956 г.), направленная на прорыв блокады Тиранского пролива, единственного выхода Израиля в Красное море. Яэль и Рони вместе с товарищами по службе были направлены в киббуц Машаббей-Саде.

Жизнь в южном киббуце пришлась им по душе и, демобилизовавшись, они решили остаться там. В 1958 году Рони и Яэль поженились. Рони работал в поле, Яэль — на цитрусовых плантациях. В 1962 году, после поездки по Греции и осмотра ее достопримечательностей, — экскурсия была организована Израильским географическим обществом — у них родилась дочь, которую они назвали Хагар — как символ того, что они пустили корни в пустыне. [8] Хагар (Агарь) — в Библии: служанка Сарры, родившая Аврахаму (Аврааму) сына Ишмаэля (Исмаила) и изгнанная впоследствии вместе с сыном в пустыню. Спустя четыре года, в 1966-м, родился еще один ребенок, но он умер через неделю от острой желтухи, вызванной несовместимостью групп крови матери и ребенка, чему в родильном отделении беер-шевской больницы не уделили должного внимания. После консилиума было решено подготовиться к следующим родам как следует, но это не понадобилось, так как Рони погиб в конце Шестидневной войны в боях за Голанские высоты на шоссе Кунейтра — Дамаск.

Несмотря на уговоры родителей, в основном родителей Рони, бросить киббуц и вернуться в город, Яэль осталась с пятилетней дочкой в Машаббей-Саде и даже еще прочнее связала себя с этим местом, хотя и знала, что шансы вновь выйти замуж в маленьком киббуце на краю света становятся год от года все слабее и слабее. Яэль по-прежнему работала на плантациях и даже стала главным специалистом по выращиванию авокадо. Во время Войны Судного дня, когда секретарь киббуца был надолго призван в армию, Яэль заменяла его, после чего несколько раз избиралась на эту должность, и все были ею довольны, хотя и находились такие, которые упрекали ее в чрезмерной бескомпромиссности. Отношения с дочерью были близкими, но время от времени происходили срывы, и друзья неоднократно советовали Яэль пойти на курсы по проблемам воспитания и психологии ребенка, организуемые киббуцным движением. Эти популярные курсы нравились ей, и она даже иногда ездила в Беер-Шеву слушать лекции в университете, на отделении педагогики и психологии.

В 1980 году, несмотря на то, что ей было уже почти сорок четыре года, Яэль согласилась пойти на вечер для незамужних и неженатых, также организованный киббуцным движением, но после этой попытки закаялась навсегда.

Яэль опасалась, что, попав под влияние бабушки, ее свекрови Наоми, которая овдовела в середине семидесятых годов, Хагар уйдет в конце концов из киббуца. Потому Яэль возражала против поступления дочери в университет сразу после армии, настаивая, чтобы она вернулась в киббуц и поработала там хотя бы год. Когда Хагар подала заявление с просьбой отпустить ее учиться, Яэль пыталась тайком настроить большинство «против». Но либерализм киббуцов в начале восьмидесятых годов во всем, что касается «самовыражения» молодежи, отслужившей в армии (попытка предотвратить бегство юношей и девушек в город), а также тот факт, что за обучение Хагар платит Министерство обороны, склонили общее собрание проголосовать не так, как хотелось бы Яэль. То, что Хагар жила у бабушки, облегчало телефонную связь, и мать с дочерью договорились звонить друг другу не менее двух раз в неделю, хотя в 1982 году в киббуце Машаббей-Саде телефоны в жилые дома проведены еще не были.