Lee - Крылья демона

– Ты хорошо подумала, дорогая моя, уверена, что ты первая?

– Что, хочешь проверить? – улыбнулась она.

– Знаешь, любимая, придется так и сделать, чтобы убедить тебя в том, кем я являюсь на самом деле. Только уговор, деремся до первой крови.

– Хорошо, любимый, – с иронией согласилась она, оттащив за ногу труп офицера и взяв его оружие.

Мы сошлись в атаке. Это был тяжелый случай, драться с самим собой. Противника такого уровня у меня еще не было. Единственно, что мне облегчало задачу, так это то, что я все же имел на двести лет больше опыта, а также знал весь набор ее приемов, чувствовал, что она собирается делать в конкретный момент.

Мы кружили по залу как два вихря, нанося и парируя удары с такой скоростью, что случайный свидетель мог их вообще не видеть. Звон ударов сливался в одну мелодию, которая даже на секунду не прекращалась. Я боялся рисковать с нападением, поскольку знал свое «честное слово» восемнадцатого века – она могла запросто меня убить, не моргнув глазом, забыв об уговоре. Заботясь о своей жизни, я провел невозможный для европейского фехтовальщика прием: проведя атаку в верхней плоскости, я сделал мгновенную подсечку в восточном стиле. Маркиза полетела на пол, но, падая на спину, мгновенно сгруппировалась и приняла боевую стойку. Однако в момент ее падения, я успел распороть бедро острием шпаги. От ярости, похоже, у нее помутнело в глазах, потому что она, позабыв об осторожности, бросилась на меня с полным пренебрежением к защите. Я ушел с линии атаки, пропустил чуть вперед ее корпус и выбил шпагу сильным ударом в гарду.

– Стой! – скомандовал я, предотвращая попытку своего визави подобрать клинок.

– Это не было честным боем, – возмутилась она, все же останавливаясь.

– Конечно, не было – согласился я. – Ведь я применял приемы японского кендо, которое ты еще плохо изучала. К тому же я знал все твои любимые удары.

– Постой, ты это я в будущем?

– К вашим услугам, Воле-младший! – сказал я и поклонился. – Честно говоря, мне казалось, что я был гораздо сообразительней. Ты слишком долго догадывалась.

– Полегче, парень. Чего ты здесь делаешь? – нахмурилась она. – Зачем все это представление с убийством моего клиента раньше времени?

– Я пониманию, Воле, что мы не любим, когда к нам приходят из будущего, ибо это значит, что текущие события не будут настоящими, но хоть ты и забудешь обо мне, после моего ухода, но я-то буду помнить, а значит и ты в будущем пройдешь через это.

– Давай без философии, все равно ты мне ничего нового не скажешь, я же знаю себя как облупленного. Помнишь, как я беседовал сам с собой, когда прибыл в прошлое, чтобы посмотреть на последний день Сократа. Спорил тогда сам с собой целые сутки и что, какие выводы – да никаких, просто потратил время. Хотя, должна признать, что мне следовало раньше тебя распознать, особенно когда ты использовал мое имя. Может, действительно, поумнею в будущем? Короче, выкладывай, зачем пожаловал и почему сразу не признался кто ты.

– Плохи дела, Воле. Я должен был вначале доказать тебе, что я это ты…

– А, узнаю манеру ставить себе родинку возле уха, – перебила она меня. – Симпатичную мордашку я себе выбрал в будущем. Дай поцелую тебя, любимый. Помнишь, как мы занимались сексом в Индии после изучения Кама сутры?

– Прекрати! Может, воплотишься в мужском образе, а то в юбке ты становишься чрезмерно говорливый?

– Я не в юбке вовсе, – игриво надула она губки.

– Ты не слышала? Плохи наши дела, я сказал.

– Наши?

– Естественно. Доживешь до моего времени – сама увидишь.

– Ладно, пойдем попьем кофе, и ты расскажешь, – наконец серьезно сказала она.

Когда мы уже пили кофе в столовой, я признался ей, что нахожусь в прошлом не по своей воле.

– Ты какое предпочитаешь кофе? – спросила маркиза.

– В этом времени превосходно готовили галисийскую «queimada». Я так помню, этот рецепт твоим слугам известен.

Она утвердительно кивнула головой.

Мы сидели на открытом балконе, обращенном в сторону небольшого сада, также находящегося во владении маркизы, пили «queimada». То есть добавление кофе в горящую виноградную водку.

– Не нравится мне эта ситуация, – после долгого молчания, произнесла она.

– Ты боишься?

– Не совсем. Мне не нравится ситуация, когда я нахожусь в неведении того, во что меня втягивают. Сам посуди: ты пришел ко мне в человеческом облике – хорошо хоть не голубем нарядился; сразу не представился, ломал тут комедию; распознать тебя никак нельзя – дух ты в человеческом теле или демон; непонятно, почему ты не можешь сам вернуться в свое время? Одни вопросы.