Lee - Крылья демона

– Я подумал, что вы могли специально организовать нападение… – смущенно ответил тот.

– Конечно. И при этом уложил шестерых своих людей?

– Но что стоит жизнь холопа в глазах благородного дворянина? – пытался навязать мне свою философию Рутковский.

– Естественно. Но кто из польских холопов согласился бы отдать свою жизнь за интересы австрийского или прусского тронов?

– Но они же могли не знать, что вы придете…

– А откуда я мог знать, что меня не убьют первым же выстрелом? Ведь они могли и не разговаривать со мною, но пальнуть в меня для налаживания знакомства. Откуда же я мог знать, организовывая засаду, что граф и графиня Рутковские, едущие из Люблина в Краков, решат свернуть к брату графини?

– Ну… – пытался найти ответ граф.

– Да и зачем вы мне нужны? У вас что, есть особая военная миссия? Или это логово сотника является важным стратегическим пунктом?

– Но, может, вам нужны были связи, чтоб добраться до границы?

– Зачем мне связи, если я мог убить вас прямо там, на дороге, забрать все ваши бумаги и деньги, выдавая себя за вас.

Граф молчал, а сотник, шумно выдыхая воздух через нос, смотрел на него, готовый, кажется, задушить своячника за позор своего дома перед иностранным дворянином. Подливая масло в огонь, я сделал выводы:

– Я признаю, высокородные шляхтичи, что совершил две ошибки, за которые вполне заслуженно должен понести наказание. Во-первых, я помешал насилию над благородной прекрасной дамой, кстати, передайте ей от меня поклон, а также спас от грабежа и жуткой смерти графа. Во-вторых, я стал гостем доблестного рыцаря, который из милосердия не перерезал мне глотку во сне, а героически захватил меня в постели, прибегнув к помощи трех своих не менее доблестных воинов.

Выдержав эффектную паузу, я закончил речь словами:

– Что ж, панове, больше мне сказать вам нечего. Я хочу навсегда забыть позорный язык, на котором с вами общался.

В подтверждение своих слов я запел на чистом испанском жалобную песню о неразделенной любви одной девушки к бедному испанскому моряку, в которой она отдала свою душу Дьяволу за то, чтобы… В общем, это не важно, все равно опозоренные шляхтичи не понимали ни единого слова.

Через три часа, ползая передо мной на коленях в попытках вымолить прощение, меня провожал весь двор сотника. Уезжая на двух подаренных мне лошадях, снабженный провизией, одеждой и деньгами, я наблюдал в окно, идущее в столовую, как графиня, слышавшая мою проникновенную речь, бьет тарелки о голову своего незадачливого мужа.

Я гнал лошадей галопом весь день, попеременно пересаживаясь с одной на другую, чтобы давать им хоть какой-то отдых. Необходимо было спешить. Вполне возможно, что мои доводы в доме сотника имели кратковременный успех, поскольку я не ответил ни на один из поставленных вопросов исчерпывающе – временное воздействие на слабые точки людей давало сильный, но непродолжительный эффект. Вполне возможно, что следом за мной послали гонца в Краков с депешей о подозрительном иностранце. Кроме того, учитывая военное положение, у меня действительно могли возникнуть проблемы на границе, которые, естественно, не могли бы меня остановить, но могли вызвать ненужную задержку.

К вечеру я уже достиг предместий Кракова. В город я решил не заезжать, учитывая особый режим столицы, поэтому остановился в придорожном трактире. Отдых нужен был больше моим лошадям, чем мне, хоть и мое тело было достаточно измождено от непрерывной скачки. Денег, полученных от моих недавних знакомых, вполне хватало на десяток ночевок в трактирах, а большего мне и не нужно было.

Трактир оказался вполне приличным заведением. Похоже, что путешественники предпочитали это место шумному Кракову, насыщенному войсками. Поэтому хозяева постоялого двора держали достаточный запас постелей, чтобы не использовать белье повторно, и хорошего повара, чтобы не кормить посетителей остатками вчерашней стряпни. Здесь я хорошо перекусил, помылся и «заснул» в чистой постели, собираясь утром продолжить путь.

На рассвете в трактир пожаловал отряд драгун. Не успели они подъехать к крыльцу, как я уже стоял возле окна, слушая их разговор со слугой. Интуиция не подвела – разыскивали меня. Проследить человека, едущего по краковской дороге на двух лошадях и в зеленой одежде, которую мне милостиво подобрал сотник, не составляло труда. Пришлось немного пожалеть о своей беспечности.

Чтобы не задерживаться для ненужных объяснений, я быстро оделся и выпрыгнул из окна во двор. Драгуны, тем временем, зашли в трактир, а возле лошадей остались двое часовых. Всего я насчитал десять лошадей, значит, за мной пошли только восемь человек. С одной стороны было досадно, что меня так плохо оценили, но с другой – это избавляло от лишних проблем.