Lee - Крылья демона

– Что ты, милый, какой кошель, у меня и медной монетки нету. Я вот думал у вас чего одолжить. Не поделитесь, часом? – ласково пробормотал я, используя доступное мне средство внушения, то есть гипноз.

Мужик хоть и не был особенно восприимчив, но слегка скис, его рефлексы затормозились. Едва он открыл рот, чтобы выразить свое возмущение, как я пошел в атаку. Поймав левой рукой лезвие палаша, я крутанул его по часовой стрелке, вырывая из ладони разбойника. Едва он разжал кулак, как я перевернул палаш к себе, схватил его за эфес и отрубил руку с пистолетом, уже было направленным на меня для выстрела. Вторым ударом я снес его голову.

Все это произошло с такой скоростью, что остальные даже не успели сделать дополнительный шаг в мою сторону. Только что их товарищ стоял с пистолетом и палашом, а теперь он уже лежит без всего этого, да к тому же и без головы.

Пока не опомнился разбойник с ружьем, я схватил отрубленную руку с пистолетом и выстрелом в голову уложил его спать вечным сном.

Теперь их было тринадцать. Вся шайка объединилась в одну шеренгу и стала меня окружать, боясь приблизиться до зоны поражения моего лезвия.

– Ты кто такой? – крикнул один из разбойников, вооруженный косой.

– Смерть я ваша, ребятки, смерть нежданная.

– Врешь, тебе со всеми нами не справиться, – крикнул другой, вытаскивая пистолет из-за пояса.

– Не волнуйтесь за меня, пожалуйста. Мне даже кариес не угрожает, не то что ватага ополоумевших крестьян.

– Чаво? – только и успел квакнуть человек с пистолетом, прежде чем мой палаш, пролетев три метра, вонзился ему в горло.

– Того, – ответил я, улыбаясь, как добрая няня своим воспитанникам.

– Теперь ты без оружия, – оскалился в ответ детина с секирой.

– Теперь вас двенадцать. А я и был без оружия, – напомнил я вполне дружелюбно.

Чтобы был повод к дальнейшему разговору, я шагнул к человеку с саблей, ушел вправо, избегая рубящего удара сверху, затем, поймав запястье горе фехтовальщика, ударил этой саблей в пах подбежавшего было разбойника с пикой. Тот взвыл и рухнул на колени, а я тем временем отобрал саблю у ее владельца, свернув ему шею свободной рукой. Делая шаг в сторону своей предыдущей диспозиции, я распорол живот человеку с секирой, который, похоже, хотел перерубить меня пополам, однако, слишком большой замах стоил ему жизни. Он мешком свалился к моим ногам, выпустив из рук свое оружие.

– Ну что, девять друзей, может, теперь скажете мне какой сегодня день и год? – опять ласково спросил я. Если бы не шесть трупов, то мой тон походил бы на речь проповедника или школьного учителя, объясняющего детям основы арифметики.

«Друзья» остолбенели, а затем начали медленно пятиться. Вдруг кто-то спасительно завопил:

– Дьявол!!!

И вся бравая ватага бросилась наутек в лес.

Не спеша, опасаясь выстрела из чащи, я подошел к связанным жертвам. Мужчина и женщина, похоже, были благородных кровей. Их одежда подходила больше для столичного раута, чем для лесной прогулки. Ухоженная прическа дамы и завитые кончики усов мужчины дополняли общий портрет городских жителей. Страх перед неожиданной опасностью сломил их дух. Будучи в сознании, они опасливо смотрели на меня, не решаясь поверить в то, что уже спасены. Я подошел к ним и, орудуя саблей, молча перерезал веревки на обоих пленниках.

– Благодарю вас, пан. Вы посланы нам небом, – наконец, промолвила женщина еще трясущимися от волнения губами. – Вы настоящий герой, я такого боя еще в жизни не видел, – воскликнул мужчина.

Честно говоря, я сомневался, что он вообще видел какой-то бой, кроме учебного. Ну может быть, он еще наблюдал, как пара спесивых господ тыкала друг в друга своими декоративными шпажками.

– Искренне благодарю вас за наше спасение, – добавил мужчина и, спросил, видимо, опасаясь моего низкого происхождения. – Как ваше имя, позвольте узнать, кому мне быть признательным всю свою жизнь?

– Дон Маркус Воле, – представился я, надеясь, что мое испанское имя не навеет на поляка вражеских настроений, поскольку с кем воюет сейчас Польша, мне еще не известно.

– О, Дон Маркус, позвольте пожать вашу благородную руку, – обрадовался мужчина возможности благодарить дворянина. – Я, граф Казимир Рутковский, а это моя жена графиня Мария Рутковская.

Они оба чопорно поклонились мне. Я сделал вежливый кивок, показывая, что титул графа для меня обычное явление.

– Мы направлялись из Люблина в Краков, свернули с основной дороги, чтобы навестить родственников жены в их поместье под Жешувом, как на нас напали эти разбойники. О, бедная Речь Посполита, что творится – с юга турецкий султан, с севера и востока немка Екатерина с русскими замашками, с запада безумный сын Марса Фридрих и ненасытная династия Габсбургов с волчицей Марией Терезией во главе, да еще эти смуты внутри страны. Какие жуткие времена!