Альфред Кох - Отходняк после ящика водки

Теперь, когда мы с соавтором прилетели из Нью-Йорка обратно, товарищи спрашивают: «Ну, как съездили? Что Нью-Йорк? Стоит?» Чтоб 20 раз не излагать одно и то же, дам тут вам короткий отчет. Не жук все-таки нагадил – мотаться на длинный уик-энд через океан не часто приходится.

…Глядя из окна кеба на серые заборы и мрачные склады неживописного Куинса, через который непременно проезжаешь по пути из аэропорта на Манхэттен, я думал: ну и что? Вылитые Люберцы или Химки. Сейчас небось и IKEA будет по правому борту. Но как мелькнул первый невысокий, в четыре этажа, домишко из красно-черного кирпича, моду на который поселенцы завезли из Амстердама, – в груди потеплело. Все-таки. И появилось тонкое чувство, что я вернулся домой. Любимый город может типа спать спокойно. Иллюзия, конечно, но приятно. Я там не показывался после 9/11, и много было разговоров, что теперь там все иначе, все строго, все начеку и бдят со страшной силой. А то мы не знаем, как это делается… После того как в аэропорту меня строго разули и бдительно просветили мои ботинки рентгеном, я вышел в город с паспортом наготове: сейчас же патрули будут меня, иногороднего, шмонать и требовать регистрации. Сразу ж видно, что я не yappy, не латинос, не китаец и не негр – а значит, не местный, чужой. Мы ж понимаем. Однако оказалось, что до нас им таки далеко. Меня с моей внешностью типичного украинского гастарбайтера ни один мент не тормознул! Да и вообще по какой-то странной причине полицейские там не прохаживаются по улицам с хозяйским видом и не сверлят глазами прохожих. Чем же они, интересно, там занимаются? Любопытно…

Выхожу я, значит, в город… И должен вам сказать, что слухи о полувоенном положении, на которое якобы перешел Нью-Йорк, оказались преувеличенными. Ни зениток на крышах, ни заклеенных крест-накрест окон, ни блокпостов, как мы любим, – ничего! Тихо кругом, спокойно и даже безмятежно. А потом идешь, крутишь головой – и таки замечаешь, что город изменился. Тут и там по обеим сторонам Бродвея торчат новые высотки. И заселенные, и недостроенные. Причем новые дома, надо вам сказать, – это не какая-нибудь вставная челюсть Арбата со штампованными коробками – новостройки разные, их не спутаешь. Они этакие веселенькие: ломаные там плоскости, много синего, бирюзового, красного. В городе просто строительный бум! Мы как-то иначе себе представляли ситуацию издалека… Похоже, американцы просто морочат голову своим европейским напарникам. Типа – вот мы бедные и несчастные, все у нас плохо, помогите; видите, и доллар обвалился, нет сил поднять. Битый небитого везет, это мы проходили. Наблюдение позже подтвердилось походом по кабакам, в которых не протолкнуться. В рецессии, знаете ли, все с точностью до наоборот – сидишь один посреди пустого зала, и официанты едят тебя глазами.

Иду, значит, по Бродвею сверху вниз – так лимитчики и гости столицы считают своим долгом отметиться на Старом Арбате. И после долгой разлуки заново удивляюсь простым вещам. Чистому воздуху например. Ну вот откуда ему там взяться? Небось машин не меньше, чем в Москве. И город по размерам и населению уж никак не отстает от русской столицы. Так в чем же дело? Мы долго спорили, что решило вопрос: платиновые ли катализаторы, хороший бензин, морской ветер или все вместе, – но ответа не нашли. Кроме чистого воздуха, вот еще что настораживает на Манхэттене: автомобили с рабской предупредительностью тормозят перед тобой, дают пройти. Ты как-то быстро отвыкаешь от привычки перемещаться по городу короткими перебежками и приобретаешь совсем не русскую, человеческую какую-то походку. Не только потому, что водители лишены элементарного самоуважения, но и от отсутствия на тротуарах куч собачьего дерьма, которые так украшают Москву и какой-нибудь Париж. Хотя собак полно! Прохаживаясь с хозяевами, они то и дело застывают в характерной позе и срут где попало. После чего хозяин – вы не поверите – собирает это говно в кулек и идет с ним дальше, слова не сказав некультурной твари. Ну почему ньюйоркцы не могут себя вести как люди, в смысле как москвичи? Давайте мы тоже все бросим и пойдем говно собирать! Щас. Я иногда думаю: вообще все беды американцев оттого, что они такие негордые.

И так вот я дошел до самой Таймс-Сквер, где в Новый год народ толпится что на нашей Красной площади. У них там еще на пятачке посреди – призывной пункт, то есть не призывной, а по вербовке в армию. Небось там сейчас такое, война же… Ан нет! Убрали куда-то военную точку, и теперь там вместо нее, вот смешно, театральная касса. Может, по той же логике, по которой у нас под огнем снимали кино «В шесть часов вечера после войны»? Чтоб отвлечь граждан от неприятных мыслей? Логично… И уж кстати насчет театра: мы сходили там на самый модный бродвейский мюзикл – «Mamma mia». Театр называется Cadillac, что-то в этом роде, это на самом Бродвее, в районе 52-й улицы – то есть в пяти минутах пешком от «Русского самовара» Романа Каплана. Пьеса смешная, жизнеутверждающая. Там на некоем греческом острове девица собирается замуж. И в рамках подготовки к взрослой жизни залезает в секретный мамашин дневник. И читает его с подружками вслух. А там про то, как мамаша в юности в аккурат за девять месяцев до родов имела нежные отношения с тремя американскими туристами. Дочка как-то нашла их адреса и пригласила на свадьбу. Все трое прилетели и начали выяснять, кто из них настоящий, тот самый. Причем мамаша пытается их отшить, уверяя, что роды – это лично ее достижение, а «эякуляцию нельзя ставить мужчине в заслугу – тоже мне, работа». И вот так они мило шутят и поют песни из репертуара «АББЫ», откуда и название шедевра. Мюзикл довольно забавный, мы с писателем в целом остались довольны – однако же сочли, что одного действия достаточно, и отправились ужинать. Не знаю, какая там в пьесе развязка, но думаю, велосипед авторы сценария изобретать не стали. Скорей всего один из папаш воссоединился с семьей, а два других женились на одиноких толстых подругах матери – иначе на кой ляд было их вставлять в список действующих лиц?..