Вадим Голубев - Записки генерала Жихарева. Роман ужасов

— Лихо ты его!

— А у меня не лихо не бывает. Я воробью в глаз попадаю.

— Главное, чтобы взрыва фонаря не услышали, а пистолеты у нас бесшумные, у американских шпионов изъятые.

— Никто ничего не услышит, — различил Пашка голос Валентина. — Внутренняя охрана из дачи не выйдет — ей не положено. А наружную охрану я усыпил — до утра продрыхнет.

Пашка достал браунинг, взвел оружие и направил в сторону, откуда стреляли. Вскоре возле одного из фонарей он увидел ноги. Неподалеку от них заколыхалась трава. Взяв выше ног, Пашка выстрелил. Человек охнул и повалился на фонарь. Фонарь взорвался, и пламя охватило упавшего. Жихарев выстрелил в стороны от него. Кто-то, дернув ногами, распластался на траве. От огня метнулись две тени. Пашка послал им вслед пару пуль.

— Ой, мама родная! — взвыли в кустах.

Жихарев в несколько прыжков достиг дорожки и, расстреляв ближайшие фонари, побежал к даче. Несколько пуль просвистели перед ним. Он на бегу он сменил обойму, что оказалось весьма кстати. Неподалеку от дома он заметил качавшиеся, не смотря на отсутствие ветра, кусты малины. Пашка выстрелил в них. Раздался треск ветки, и из кустов рухнул огромный мужчина. Струйка крови вытекла из его губ, на светлом костюме проступили два темных пятна. Перемахнув через тело, Жихарев бросился к дверям. По падавшим слева и справа от него веткам яблонь, Пашка понял, что по нему стреляют. Уже с порога он трижды выстрелил в сторону, откуда стреляли, В коридоре он наткнулся на заспанного охранника. Дав ему по зубам, Жихарев приказал поднять остальных и занять круговую оборону. Войдя в свой кабинет, он достал автомат и гранаты, положил на столе маузер. Затем позвонил по «вертушке» министру госбезопасности Серову.

— Мне только что звонили от вас. Говорят, здоровенный лосище попался, — сказал министр.

— Какой лосище? — удивился Пашка.

— Ну как же… Только что сообщили: огромный лось сломал ограду и вломился в твое хозяйство. Ты его сам и подстрелил. Жаль, что твоего помощника Валентина лось немного помял.

Жихарев понял, что это — заговор. Острая боль пронзила сердце генерала. Темные круги поползли перед глазами, стало нечем дышать. С трудом доплелся Пашка до аптечки и положил под язык пару таблеток валидола. «Впервые в жизни принимаю лекарство от сердца», — подумал он.

Утром, как ни в чем не бывало, позвонил Лаврентий. И он завел разговор про лося. В первом часу дня Жихарева соединили с Хозяином.

— Слышал о твоем охотничьем трофее. Я, почитай со ссылки в Сибирь, не ел пельмени с лосятиной. Закажи сегодня на ужин. Мы с ребятами — Лаврентием, Микояном, Микиткой — приедем. Скажи на кухне, чтобы старались.

Пашка вышел из дома. У входа висела лосиная голова с огромными рогами. Аккуратно был пострижен малинник. Всюду стояли новые фонари. Благоухала скошенная трава. Нигде никаких следов перестрелки: ни гильзы, ни пятнышка крови, ни щепки. Жихарев вошел в комнату Валентина.

— Порвал его вчерашний лось, — ответил на вопрос Пашки мрачный капитан.

Около печки валялось какое-то тряпье. Пашка ковырнул его сапогом и узнал серые брюки Валентина. Они были испачканы кровью. На ягодице Жихарев увидел дырку, пробитую пулей.

— Без надобности вам это тряпье, товарищ генерал-полковник, — с ненавистью посмотрел на Пашку капитан и бросил одежду в огонь.

— Смотри, капитан, под Богом ходишь, — предупредил Жихарев и вышел из комнаты.

Он не нашел начальника наружной охраны. На вопрос, куда тот подевался, Пашка получил ответ, что начальник рано утром отбыл к новому месту службы. Снова у генерала заболело сердце: кругом остались одни враги. И только его близость к Хозяину давала какую-то отсрочку.

Вечером приехал Сталин с гостями. Главным блюдом ужина стали пельмени с лосятиной. Все их хвалили. Больше других поздравлял Пашку Берия, с нескрываемым удивлением рассматривая Жихарева из-под пенсне. В тот вечер перепились все, исключая Лаврентия. Ожидая свою машину, он сказал Пашке:

— Не думал, что ты такой прыткий. Лучших моих сотрудников на тот свет отправил!

— Есть еще порох в пороховницах, Лаврентий Павлович, — глядя ему в глаза ответил Пашка.

— Ты видишь, что я могу убрать тебя в любой момент, — прошипел Берия.

— Вы тоже видите, что это непросто. Да и мои руки могут удлиниться и достать вас. Никакая охрана не поможет. Терять мне уже нечего, — опустил Пашка руку в карман кителя.

— Давай, Павел, забудем старое. Восстановим былые отношения. Считай, что я пошутил.