Людмила Глухарева - Расчет только наличными, или страсть по наследству

Александрову мучила совесть. Нельзя же поглощать еду в таком количестве. Последствия ведь грянут. Но, как правило, побеждало чувство голода.

– Лопай на здоровье. Ты же весь день на работе только кофе глушишь, – пожалела Тоньку Сергеева.

Александрова опечалилась, повздыхала и открыла холодильник.

– Ага, кофе, бутербродики, яблочки, конфеты. Но это ж не еда, а так, перекусон. Правда, калорийный и вредный.

– Хватит оправдываться. Если голодная – поешь. – Машку начинали раздражать многословные пояснения Тоньки.

– Молчу, жую, а ты давай планчиком своим поделись с другом. Когда, кто, где? Каким способом?

Машка метнула негодующий взгляд на Тоньку и тут же рассмеялась.

– Я хочу проверить, кто именно злодей. Кандидатур у меня две. Илларион и Денис.

– Оригинальная мысль. Точно по Печкину.

– Молчи, а то я не стану рассказывать.

– Очень вы строги со мной, Мария Юрьевна. Но я буду стараться помалкивать. – Тонька почему-то перешла на «вы». Она прожевала кусок колбасы и принялась за сыр.

«Нервный народ пошел. Слова поперек не скажи. Угрозы одни. А если я молчать не могу? Что ж, немой прикидываться? Вот только из уважения к вашим преклонным годам, так и быть».

– Повторяю, кандидатур у меня две, других нет. Поэтому и проверять надо обоих молодцов. Предпочтений у меня нет. Значит, действовать буду наугад.

Александрова открыла было рот, но вспомнила свое обещание и застыла. Затем взмахнула рукой и затрясла головой.

– Ладно, вещайте, госпожа Александрова, раз молчать не в состоянии, – пожалела Машка подругу.

– Я вот что вспомнила, в плохих детективах убийцей оказывается незаметный третьестепенный персонаж. Персонаж, который в романе упоминался один-единственный раз, и то случайно, вскользь. Что-то типа старьевщика с тележкой, проходившего мимо окна жертвы в день убийства, или неказистого официанта, подававшего горячее. В финале, как правило, выясняется, что старьевщик или официант – суперзамаскированный, обделенный мстительный родственник, рассчитывающий на огромное наследство. А в жизни так не бывает. То есть я надеюсь, что так не бывает. Ведь иначе нам эту загадку ни за что не разгадать. Ежели вдруг выяснится, что покушался на тебя и на Галкину ваш детсадовский одногоршочник, давно лелеющий обиду за безжалостный отъем горячо любимой игрушки, честное слово, обидно.

– Не сходится, дорогая моя. Олечка постарше меня будет. И одногоршочники у нас соответственно разные получаются, – засмеялась Машка. – Но не зря я тебе разрешила рот открыть. Я тоже надеюсь, что преступник – лицо нам известное или хотя бы знакомое. И с наследством у меня тоже разные ассоциации возникают. Дежа вю просто.

– Конечно, дежа вю. Илларион ведь – Гришкин родственник. А Денис – всеобщий приятель, с которым родственных связей нет, но некоторое давнее знакомство прослеживается. И оба вокруг тебя крутятся. И богатеют со скоростью звука.

– Это мне и самой отлично известно.

– Так что там с планом? Хоть пунктиром изобрази.

– Слушай. Надо будет их проверить.

– Да, как свежо и оригинально. Каким образом проверять будем? – Тонька рвалась в бой.

Сергеева поудобнее устроилась на стуле и вытянула ноги.

– Я позвоню и скажу, что знаю, кто убил Гришку. А дальше буду ждать реакции.

– Потрясающая идея! И какая, по-твоему, ожидается реакция? – Тонька покрутила пальцем у виска.

– Ну, он себя выдаст обязательно. И я пойму, что не ошиблась.

– А звонить будешь по очереди, да? Сначала Денису, потом Иллариону?

– Еще не решила. Может, сначала Иллариону. Все-таки он родственник.

Сергеева лукавила. Она прекрасно знала, кому позвонит. Да и подозревала она только одного человека.

Тонька разволновалась окончательно.

– Это не лезет ни в какие ворота, подруга. А если он тебя грохнет? Только знай, что Гришка уже не успеет помочь спасти твое бренное тело и бессмертную душу!

– Не вопи. Зато мы тогда точно будем знать, что он и есть убийца.

– То есть тебя привлекает роль подсадной утки?

– А я и так в этой роли уже который день маюсь. Зато после моего плана есть надежда, что пьеса закончится.

– Надо рассказать нашим детективам о твоих опасных идеях. Пусть хоть подстрахуют тебя. Но в целом мне весь твой план не нравится. Ни капельки.

– Конечно, Печкину я расскажу и Илье расскажу только после того, как позвоню.

– Это еще почему?

– Хочу поставить их перед фактом. Тогда они не смогут ни остановить меня, ни отговорить, и выйдет все по-моему.