Д'Арси Найленд - Ширали

О девчонке тоже надо поразмыслить.

- Где сейчас тот человек? - спросила Пострел.

- Какой?

- Да тот, вон там.

В темноте по-прежнему мерцал костер, освещая ближние деревья; красные отблески огня метались по земле. Бродяга же исчез.

- Куда он делся? - любопытствовала девочка.

- Наверно, спать улегся.

- Он ложится рано, как я?

- Не знаю. Укладывайся и молчи.

- Можно, я схожу туда и посмотрю, где он?

- Нет, - рявкнул Маколи. - Держись от него подальше.

Становилось свежо. Маколи, поднявшись, надел пиджак и подбросил толстую валежину в костер. Потом снова сел на бревно, и, задумчиво покуривая, протянул к огню руки.

Внезапно сзади что-то зашелестело, чиркнуло по коре дерева. Маколи резко повернулся. Перед ним стоял тот человек, словно вырос из земли.

- Если к ней прислушаться, она разговаривает, - произнес вместо приветствия незваный гость, ткнув через плечо большим пальцем в сторону реки.

Маколи чувствовал, что этот тип подошел раньше и подслушивал их разговор с Пострелом. Он не испугался, и все же на лбу у него выступила испарина. Уж очень неожиданно возник этот бродяга.

- В другой раз ты так вот по зубам схлопочешь, - сказал Маколи.

- А?

- Чего тебе взбрело в башку подкрадываться? - пояснил свою мысль Маколи.

- Подкрадываться? Всей душой клянусь тебе, приятель, вовсе я не подкрадывался. Разве виноват я. что ноги мои усвоили бесшумность пугливых лесных жителей и тому подобное. Разве не естественно для человека растворяться в ночи и в окружающей его местности, и тому подобное, если человек этот, подобно мне, вечный путник в Стране Чудес Природы?

- Пусть будет по-твоему, - без особой приветливости отозвался Маколи. Только в следующий раз хоть высморкайся. Не то я сперва тебе врежу, а вопросы буду задавать потом.

- Вижу, что я напугал тебя, приятель, и приношу свои извинения. Приближаясь к твоему огню, я намеревался приобрести не врага, а друга.

Незнакомец подошел к костру, и Маколи быстро и внимательно прощупал его взглядом. Он;тоял кулем, словно подвешенный на невидимой бечевке. Верхняя половина туловища была наклонена вперед, как у человека, пригнувшегося к рулю велосипеда, тоже невидимого. У бродяги было подвижное, морщинистое лицо, седоватые брови, крупный нос, один глаз красный: как видно, сосуд лопнул. Он торопливо и бойко сыпал словами, словно спешил поскорее высказать свои мысли на благо человечества, пока оно еще не прекратило своего существования.

- Да, я люблю слушать говор воды, - сказал он, опускаясь на корточки и без церемоний придвигаясь к огню. - Если к реке прислушаться, она разговаривает. Чего только не говорит она, - то убаюкает тебя, то вдруг расскажет этакое, что волосы дыбом поднимутся. А то - смешное что-нибудь и тому подобное. - Он вытащил из костра докрасна раскаленный сучок и, энергично посасывая, торопливо раскуривал большую воронкообразную самокрутку. - Она годами рассказывает свои истории. Никогда не иссякает. Не может она иссякнуть. Если истощаются ее запасы, она пополняет их из Дарлинга или из Баруона*; из самых глубин Юга и отдаленнейших окраин Запада добывает она свои истории и всегда найдет, что рассказать. Она королева рассказчиц, наша Кастлрей.

* Баруон - река в Новом Южном Уэльсе.

Сидя на бревне, Маколи измерял говоруна оценивающим взглядом. Откуда такие берутся? Слишком много времени проводят в одиночестве. Слишком долго бродят по необитаемым местам. Слишком много на их долю достается солнца и простора, слишком мало человеческих голосов. Они вмещают в себя все, как архив. Комплект привычек неизменен, как набор инструментов, и в равной степени необходим. Любимое присловье, привычный лексикон. Как к живому человеку привязываются они к походному котелку и миске. Лелеют и хранят разные безделушки и обижаются по пустякам. Это старые девы пустынных дорог.

- Зачем ты нацепил эту штуковину на голову?

Бродяга обернулся и стал разглядывать Пострела, сперва багровым глазом, затем - вторым, здоровы. Он плутовать хихикнул.

- Кого это я там вижу? Девочку? Да, маленькую девочку.

- Как она называется, эта штуковина?

- Называется она, дитя, мое, глазной щит. Для чего я ношу его, спрашиваешь ты. По многим причинам. Чтобы в полную меру пользоваться щедростью солнца. Чтобы не потела голова и у меня не вылезли остатки волос. Чтобы удобнее было почесать голову. Гляди. - Он почесался. - Шляпу, например, пришлось бы для этого снять, я ношу его, чтобы затенять глаза, ибо глаза мои уже не те, что были.