Станислав Буркин - До свидания, Сима

— Кто же это?

— Ты должен понять, что мне тоже может быть трудно с тобой, и иногда я должна иметь право хотя бы позавтракать с кем-нибудь.

— Но с кем? Скажи же, наконец!

— С Питером Оумом.

У меня словно Советский Союз внутри развалился.

— Да он же дебил! — нервно расхохотался я. — Он же ничего не знает, кроме своего флота и футбола.

— Вот он и берет меня на тренировки на стадион, и я хожу к нему на матчи морских ветеранов. А когда играют «Глазго Рейнджерс», мы вместе ходим болеть.

— Но он же не человек! Это же машина для пинания.

Она улыбнулась и явно молча про себя что-то добавила. Я едва не ударил ее по скуле, когда мне это почудилось. Но это был бы конец, а я так любил ее и еще на что-то надеялся.

— Это так банально, — впадая в отчаяние, сказал я. — Просто сериал какой-то. — Но вдруг настроение у меня резко переменилось на боевое, я вскочил и воскликнул: — Либо мы будем вместе, либо я тоже найду себе мужика!

— В любом случае давно пора.

Я сел. Все-таки такая перспектива мне не улыбалась.

— Поехали куда-нибудь далеко, — предложил я, успокаиваясь. — Есть еще в Европе уголки, куда мы не заглядывали. А можно поехать совсем куда-нибудь…

Тут я похлопал себя по карманам, глядя на пустые стаканы с пенными разводами на стенках.

— А с деньгами у тебя как? — спросил я пристыженно.

Она засмеялась.

— Нормально. Я же работаю.

Мы познакомились с ней чудесно. Один мой знакомый ксендз, служивший в томской католической церкви, взял меня в Польшу, когда эта страна еще не была в Евросоюзе, и въехать в нее не было таким геморроем. Там мы отправились в Подкарпатье, чтобы сплавляться на байдарках. Я тогда еще был совсем сопляком. Там же на лоне природы были экуменические реколекции — что-то вроде молодежного лагеря с кострами и христианскими гимнами. Вот на этих-то кострах мы с ней и познакомились, в горах под звездным небом, конечно же, с хвостатыми метеорами и призрачным Млечным Путем.

Объяснялся я тогда с поляками в основном по-английски, а девочка, в которую я влюбился, как назло училась в какой-то специализированной итальянской школе и по-английски ни ме ни бе. Пришлось оставаться после лагеря еще на неделю, чтобы искать общий язык. Они жили с матерью одни в небольшом городке к югу от Кракова в деревянном доме, похожем на старую гниловатую дачу. Мать у нее бывшая учительница русского языка, и мы с ней быстро поладили. Знаете, как старые учителя любят блеснуть своими знаниями. Хлебом не корми, дай поговорить. Эта пани меня тогда сразу полюбила, это уже потом, после женитьбы, она стала наводить на меня все известные порчи и ходить вокруг дома с оградительными заклинаниями. Но тогда у нее было ко мне еще нормальное отношение.

Потом я к ней каждое лето стал приезжать, а как закончил, совсем перебрался. Тогда уже Польша в Шенген входила, и долго ломать голову, кто к кому будет перебираться, не приходилось. Надо было только отсидеться в Кракове до статуса постоянного резидента Евросоюза, а там уже канай хоть до самой Португалии. Где хочешь живи, где хочешь работай. Но, конечно, в языковом плане выбор был только из двух стран — Ирландия и Великобритания. Если вы считаете, что с английским языком устроитесь в любой стране Союза, то сильно ошибаетесь. В бутике или в ресторане вас, конечно, поймут, а вот на работу вряд ли устроитесь. Во Франции работодатели с вами разговаривать по-английски принципиально не станут с выражением на лице типа «учи французский, лох». Конечно, если вы не богатый клиент. Если вы Абрамович, то они с вами и по-русски закалякают.

На следующий день после нашего разговора я проснулся в нашей светлой квартире. Жена и ее сестра уже уехали на работу. Я накинул свой уютный халат, пошел на кухню и с радостным трепетом в груди распахнул холодильник, набитый продуктами. Все в нем было родное — славянское. Вообще в каждой европейской столице есть один-другой русский продуктовый, где вы всегда почувствуете ностальгию и сможете постоять в очередях. Правда, цены там значительно выше, чем в любом супермаркете. У поляков в этом смысле проще — в переулках у польскоязычной церкви по воскресеньям вы всегда найдете микроавтобусы с распахнутой пассажирской дверью. Они только что привезли партию гастарбайтеров, а вместе с ними свежие польские продукты. Это хорошие продукты. Лучше даже, чем наши. Хотя некоторые традиционные славянские радости отсутствуют. Например, соленое сало я у поляков не встречал.