Юля Пилипенко - Рыжик

– Женька, он в Крыму… должен сегодня вернуться. Что с голосом? Жень… что-то случилось? – Я почувствовала, что сейчас заплачу.

– Нет-нет… Юлечка, я не могу дозвониться твоему папе, отключен телефон…

– Женька, он всегда выключает телефон, когда едет по трассе… Что случилось?

– Я тебя очень прошу, как только он выйдет на связь… пусть позвонит, хорошо?

– Да… Я буду пробовать ему дозвониться… Жень… – я не успела договорить. Жека отключился.

В голове пульсировала только одна мысль: «с Ним что-то случилось». Не знаю, почему я так решила. Просто почувствовала, что что-то случилось именно с Ним. У меня начали дрожать руки. Я больше не видела ни Пашу, ни дорогу… и остановила машину. У папы был отключен телефон, я набирала номер каждую секунду и слышала в ответ одну и ту же фразу: «ваш абонент знаходиться поза зоною досяжностi». Паша, не понимая, что происходит, вышел из машины и пошел в ближайший супермаркет купить «хотя бы шоколадку». Я быстро набрала маму:

– Мамочка, а ты не знаешь, когда папа вернется? – Я не могла контролировать свой голос, поэтому мама сразу заметила, что я волнуюсь.

– Юль… ты что, плачешь? Что случилось? – взволнованно спросила она.

– Не знаю… мама… мне кажется, с Ним что-то случилось… мне Жека звонил… искал папу… мне показалось, что у Жени дрожал голос…

– Юля, подожди, успокойся… Тебе могло показаться… Женя тебе что-то сказал? – мама начинала нервничать.

– Нет… ничего… – Я уже рыдала.

– Юль… но ты же ничего не знаешь… с чего ты взяла… подожди… успокойся.

– С Ним что-то случилось… я знаю. Мама, звони папе, все время. И если ты дозвонишься первая, скажи ему, чтобы сразу позвонил Жене. – Я отключила телефон.

Паша сел ко мне в машину и замер. Он увидел мое лицо, растерялся, а я сказала, как можно спокойнее:

– Паша… мы никуда не едем. Прости. Встретимся в другой раз, ладно?

– Юль… что случилось? – он настороженно смотрел на меня.

– Паша… пожалуйста… выйди из моей машины… извини…

– Юль… ты чего? Объясни мне, что случилось… Я чем-то тебя обидел? – Он не понимал.

– Паша… просто выйди из моей машины… оставь меня в покое… умоляю, – я уже не могла говорить спокойно. Я положила голову на руль и разрыдалась.

Паша посмотрел на меня, как на умалишенную, но все-таки оставил меня одну. Я знала, куда я поеду… Любимый мост. Меня всегда тянуло туда, как магнитом, когда что-то происходило. Я не могла понять, что происходит со мной сейчас. Странное чувство: ты ничего не знаешь, но не сомневаешься в том, что ты уже это знаешь. Я старалась убедить себя, что «мне кажется», «я себя накрутила», «нельзя думать о плохом», но все было бесполезно. Предчувствие. Интуиция. Страх. Ужас. Неизбежность. Можно приводить тысячи аргументов, заставить работать голову, но невозможно переубедить свое сердце, которое ненормальным стуком заглушает все твои смешные доводы, перебивает наивные утешения твоего ума и повторяет тебе: «Ты права… ты сама все знаешь».

Я остановила машину на середине моста. Вышла. В кармане лежали часы, которые уже несколько дней показывали «12.12». Я не смогла их выбросить… Меня колотило: то ли от холода, то ли от внутреннего состояния. Я повернула ключ… машина не заводилась. Такое уже неоднократно бывало. Это на секунду вывело меня из ступора. Я поворачивала ключ, злилась и продолжала звонить папе. Голос в трубке повторял мне всю ту же фразу… а моя машина все так же стояла. Минут через двадцать она все– таки завелась, и я осторожно съехала на ближайшую от моста парковку, которая находилась возле здания с огромной вывеской «Агро-Союз». На улице было темно. Было часов одиннадцать– двенадцать ночи. Зазвонил мой телефон, я вздрогнула и быстро ответила… звонила мама:

– Юля… Юленька… ты где?

Мама могла уже не продолжать. По ее голосу я поняла, что была права.

– Я катаюсь… Что-то случилось? – спросила я мертвым голосом.

– Мне позвонила Мара… В Него стреляли… Юля… – мама не смогла закончить фразу.

– И? Мама!!! Не молчи, – я орала в трубку.

– Он жив. В больнице. Я сейчас еду туда. А ты едь домой, дожидайся папу и приезжай с ним, – мама с трудом подбирала слова.

Я положила трубку. Начала заводить свой красный «Ford». Он не заводился. Я вышла из машины и со всей силы стала бить ее ногами. Я задыхалась. Это было у меня с семи лет: от сильного стресса я начинала задыхаться. Но моему «Ford» было безразлично: он словно издевался надо мной и тоже не хотел дышать. В тот момент я его ненавидела. Не знаю почему, но я позвонила Саше… другу детства, которого не видела уже очень давно. У него не было собственного автомобиля, но через пятнадцать минут он приехал за мной на такси. Я почему-то сидела на асфальте… Саша вышел из такси и сразу побежал ко мне. Такси не уезжало. Видимо, водитель тоже не понял, почему я сидела на земле и курила. Они что-то мне говорили, но я не помню, что отвечала. Саша запихнул меня в мою же машину, сам сел за руль и попытался ее завести… наконец-то у него получилось. Только тогда таксист уехал.