Альберт Лиханов - Собрание сочинений в четырёх томах. Том 4.

Славу Чкалов понимал как доверие, как не свою собственность, а принадлежность народа. Награды понимал как данное наперед, которое следует отработать. Почет понимал как уважение к достигнутому авиацией.

Все это предстоит и нашему герою, но пока он лишь улыбается, увидев фотографию Валерия Чкалова, как улыбается всякий, глядя на славу и гордость Отечества.

Приняв честь князя Дмитрия Донского, труды Ломоносова, песни Пушкина, расчеты Циолковского — приняв это как силу русского ума и духа, дарованного историей, — советские люди торопились делать собственную историю, и каждая строка ее очень нужна была новому Отечеству.

Сливаясь с прошлым, новая жизнь рождала новые представления — советский героизм, советский патриотизм, советский интернационализм.

Новое время рождало новые слова.

Высокие слова.

И новых героев рождало новое время.

Героев, достойных прошлого.

Героев, достойных будущего.

Наш герой силен духом. Славен предтечами.

Но чтобы совершить подвиг, мало самого сильного духа, нужна основа. Нужен фундамент. Нужен тот самый сплав достижений, рождаемых духом народа, который зовется материальной основой.

Сила слова сильна лишь тогда, когда она крепится силой дела.

Жаль мужества солдата, который лишен оружия, достойного его мужества. Страна сродни солдату. Страну надо одеть. Обуть. Накормить. А для этого построить фабрики и заводы. Вырастить хлеб.

Открываются месторождения. По трубам течет нефть — кровь индустрии. По проводам льется ток — энергия рождения.

И все это руками рабочих, потом крестьян. Чтобы жить, мало работать. Чтобы жить, надо думать. Наука, соединясь с трудом рабочих и крестьян, рождает новые идеи. Страна крепчает.

От лопат на Волховстрое — к экскаваторам Магнитки. От станка — к десяткам для одной ткачихи в Иванове. От нескольких тонн в шахте Стаханова — к стахановскому движению.

«Норма — не предел!», «План — перевыполнить!», «Даешь рекорд!».

Лозунги рождала душа, а выплескивались они делом, создавшим фундамент страны, ее экономику.

Революция в энергетике. Переворот в металлургии. Завоевания в машиностроении. Рывок на транспорте.

Один за одним росли гиганты-домны, гиганты-заводы, гиганты-электростанции.

Теперь мы можем сказать, что страна жила в огромном напряжении.

Но напряжение было обоснованным.

Без напряжения первых пятилеток не было бы того, что зовется материальной базой социализма.

Не было бы силы, которая пригодится так скоро…

Страна писала своими мозолями строчку в истории, которая войдет в сердце нашего героя мажорной нотой великого шага.

А наш герой?

Он уже родился, он уже растет, известный пока только своим родителям, матери и отцу, и они тетешкаются с ним, как возятся со всеми детьми все родители.

Мать! Сколько добрых неистраченных слов задолжало тебе человечество! И сказано немало, а все мало, потому как никакими самыми светлыми и святыми словами не отдарится тебе род людской, начало всех начал, суть человеческая, продолжательница всего сущего!

Вот склонилась ты к своему младенцу, кормишь самым чистым молоком, какое только бывает, улыбка блуждает по лицу — счастливая, самозабвенная улыбка, песенку поешь — без слов, из одних только звуков нежности и любви, и в миг этот таинственный передаешь ребенку не плоть свою, нет, а сердце.

Это ты, мать, поддерживая чадо свое за руки, точно за неокрепшие крылья, делаешь вместе с ним первый его шаг по земле.

Это ты говоришь ему сказку, учишь слову — непременно доброму, — это ты поешь с ним первую в жизни его песню.

Говорят, есть и злые матери, случаются, но сознание наше решительно выметает такое из возможного, соединяя со святым именем «мать» только доброе, чистое, ласковое, бесконечно прощающее, предельно возвышенное, благородно-надежное.

Не зря же у слова «мать» такой справедливый синоним — Родина.

Мать нашего героя зовут Анной Тимофеевной.

Девятого марта тридцать четвертого года в городе Гжатске родила она сына. Назвали его Юрой.

Вшагивая в мир, он любил слушать птиц, разглядывал, как весной распускаются почки, слушал сказки про былинных героев и однажды, как все добрые люди, пожалел живое.

В мире грез и правды, восходов и снов рождался один из многих и единственный. Как каждый из нас.

Скажи тогда, в лихой час, солдатам со Смоленского направления, что деревню Клушино под Гжатском никак сдать нельзя: там мальчонка растет, слава и гордость России, Отечества, Земли, — верю, легли бы, а не сдали деревню. Все бы превозмогли, все бы отдали, а не отступили.