Альберт Лиханов - Собрание сочинений в четырёх томах. Том 4.

Умение мужественным быть, как Игорь. Умение верным быть, как Ярославна.

Не такое малое наследство — верность и мужество.

Говорят, история не повторяется. Да, это так, и все-таки бывает похожее и в истории. Двести лет спустя после печального похода Игоря Святославича на Дону, близ впадения в него речки Непрядвы, на поле, прозванном Куликовым, грянул бой между войсками Мамая и русскими ратниками князя Дмитрия. Сначала ударили русские, а потом одолевать стали ордынцы, как двести лет назад.

Только не зря, нет, не зря прошли долгие годы.

Стали опытней ныне русские ратники, поднабрал сил русский народ.

И когда стали вороги одолевать левое войско Дмитрия Московского, двинул он вперед резервный отряд свежих ратников, а потом засадное войско двинул и разбил татар.

Двести тысяч воинов полегло в той битве — русских и врагов. И урок тот вековой.

Как ни дорога цена за свободу — всегда платил ее народ, потому что нет ничего на свете дороже одного-единственного — независимости, гордости, права на собственную жизнь.

И напавший платил всегда полной мерой за свое посягательство. С востока ли шел этот враг или с запада. И тому быть вечно.

И еще один урок истории, преподанный всем и каждому в те стародавние годы.

Вот урок этот: через поражение — к победе. Нет, не должно героем зваться тому, кто, однажды отступив, не пошел в новый бой и не добился победы.

Нет тому чести — ни человеку, ни народу.

С далеко давней поры истина эта к нам тянется, освещая дела, порывы, цели такой простой и ясной мыслью. К победе! Только вперед! И если не удалось с первого замаха, руби снова и снова.

До желанного конца!

Урок этот выучен потомками россиян накрепко.

Ратная доблесть и доблесть научная сродни друг другу.

Там — сопротивление врага, которое надобно одолеть.

Тут — сопротивление незнания, которое следует обернуть в знание.

И первый русский ратник в науке, глядящий из дали времен, — Михайло Ломоносов.

Его ли жизнь не пример, достойный почитания? Девятнадцатилетним — в те-то поры! — поняв, что должен сделать в жизни больше, пришел из северного села в Москву, учился в школе рядом с малолетками, снося и насмешки и голод. И только об одном мысль — о священном служении науке.

Жизнь Ломоносова можно означить одним словом — прорыв.

Прорыв социальный — из крестьянства в академию. Прорыв из тьмы в знание. Прорыв сквозь онемеченную канцелярщину псевдонауки в чистый простор поиска.

Он был профессором химии, но занимался теорией и практикой стихосложения. Он слыл известным физиком, но много сделал для металлургии. Он занимался естествознанием, астрономией, географией — чем только не занимался Ломоносов — и все на высочайшем научном уровне!

Возможно ли такое многоцветие в одной жизни?

Подрастая, из дали нынешних времен обращая свой взгляд в прошлое, наш герой не раз восхитится великим примером Ломоносова.

Да, такое неповторимо!

И повторимо!

Ведь это он повторит множественность знаний великого своего предтечи, открыв своей судьбой профессию профессий.

Где надо быть и географом, и инженером, и астрономом, и физиком, и химиком, и естествоиспытателем, а потом и металлургом!

Пока же только восхищение.

Впрочем, почему только?

Восхищаться — это почитать пример иных, восторгаться трудом другого, его способностью, его возможностью.

Восхищение примером — первый шаг к беспредельному самосовершенствованию.

Пушкин!

Сколько в имени этом озорного, веселого, крылатого счастья! Какой русский при имени этом не улыбнется? Не вспомнит дорогих строчек? Не ощутит прилива волнения и еще чего-то радостного, нежного, грустного?

Пушкин — это первая книга, которую читает малышу бабушка.

Пушкин — это строки, врезавшиеся в тебя навеки одной, не выбранной тобой, но навсегда памятной весной.

Пушкин — это имя-пароль, имя-девиз, имя-эпиграф.

Юной юностью, размышляя о великом своем долге, об отчем крае, о Родине, о народе, которому надобно служить, отдавая все свои силы, человек озаряет свои мысли вечным пушкинским:

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!

Пушкин и для нашего героя, как для всякого русского, был продолжением слова, продолжением песни, сказки, былины. Великий поэт был как бы внуком князя Игоря, Дмитрия Донского и Ломоносова.

Точно близкие родственники, стоят они рядком с тремя богатырями — сами богатыри. Богатыри ратные, богатыри науки и слова.