Александр Чудаков - Сборник памяти

С первого заседания нашей группы запомнилась манера А. П. – высказывать свои мысли спокойно, с мягкой улыбкой, оставшейся на всю жизнь, но при этом с уверенностью, с откровенным выражением своего критического отношения к взглядам собеседника, если был к этому повод. С подлинной интеллигентностью. Ученик В. В. Виноградова, он с самого начала своего появления в Институте поражал широтой филологических знаний.

В первый год работы чеховской группы мы договорились в день рождения Чехова встречаться по очереди у каждого из нас дома и назвали эти встречи «Антоновым днем». Первая из них состоялась на квартире Чудаковых. А. П. и Мариэтта Омаровна были очень гостеприимны. С особой гордостью хозяин дома показал нам тогда большую картотеку, где для каждого произведения Чехова, начиная с «Агафьи», было отведено свое место. Эта картотека переезжала потом вместе с семьей во все другие квартиры.

Остальные наши «Антоновы дни» не запомнились, кроме одного, – во вновь открывшемся незадолго до этого «Славянском базаре» на Никольской улице, где когда-то Немирович-Данченко со Станиславским договорились о создании Художественного театра.

На заседаниях чеховской группы нередко возникали споры по разным вопросам комментирования и текстологии, в частности, по поводу купюр в письмах Чехова идеологического характера и так называемых нецензурных слов, которые были сделаны в предыдущем 20-томном собрании сочинений и писем и которые академическое начальство требовало и теперь заменить многоточием в угловых скобках. Позицию Н. И. Гитович, считавшей, что печатать надо всё, и представившей редколлегии полный список купюр в письмах, поддержали тогда только А. П. Чудаков, Н. А. Роскина и Л. М. Долотова, обе, к сожалению, преждевременно ушедшие из жизни. Впрочем, подробного обсуждения купюр, предложенных Н. И. Гитович для восстановления, так и не было. Многое было восстановлено в рабочем порядке, но не всё. Приведу один пример такого восстановления – отрывок из письма к И. Л. Леонтьеву-Щеглову от 20 декабря 1888 года, отсутствовавший во всех прежних собраниях писем: «Отчего вы так не любите говорить о Соболевом переулке. Я люблю тех, кто там бывает, хотя сам бываю там так же редко, как и Вы. Не надо брезговать жизнью, какова бы она ни была». Поскольку специально купюры не обсуждались, мне, например, не были известны те из них, что Чудаков получил от Н. И. Гитович и много позже опубликовал в «Литературном обозрении», посвященном «эротической традиции в русской литературе» (1991, № 11. С. 54–56) под заглавием ««Неприличные слова» и облик классика. О купюрах в изданиях писем Чехова». Как видно из статьи, эти купюры были не просто остроумными, но и содержательными, а в некоторых случаях отражающими взгляды писателя, в том числе эстетические. По поводу исключения слов о Соболевом переулке, приведенных выше, А. П., в частности, иронически тогда писал: «Нужды нет, что в последнем случае писатель высказывает также свое творческое кредо».

Споры в чеховской группе возникали и по другим поводам. Никогда не забуду, как А. П. и Л. М. Долотова, самые квалифицированные участники нашей работы, помогли мне как комментатору при обсуждении первой фразы повести «Три года»: «Было еще темно, но кое-где в домах уже засветились огни и в конце улицы из-за казармы стала подниматься бледная луна». У некоторых критиков еще при жизни Чехова сложилось впечатление, что вместо слова «темно» здесь должно было стоять «светло». Но контекст повести все-таки не позволил сделать эту замену и, благодаря поддержке Чудакова и Долотовой, авторский текст был сохранен.

Свое личное участие в издании сочинений Чехова Александр Павлович начал с подготовки рассказов 1883 года (для т. 2), сначала – совместно с заведующей группой Л. Д. Опульской. В сотрудничестве с ним же она закончила свое личное участие в работе над изданием – подготовку к печати рассказа «Невеста». Это была, пожалуй, самая ответственная текстологическая работа в издании, потому что Чехов не успел уничтожить, как он это делал чаще всего, рукописи последнего своего рассказа. Что касается 2-го тома Сочинений, то ясно: подробнейшие комментарии к ранним рассказам принадлежали А. П., а Л. Д. Опульская, опытнейший текстолог, взяла на себя подготовку текстов. Она знала цену А. П. как исследователю и свое личное участие в публикациях делила с ним. Его комментариям предшествовала тщательная исследовательская работа. Так, задолго до подготовки «Попрыгуньи» для 8-го тома он, кроме доклада в Таганроге, написал об этом рассказе великолепную статью «Поэтика и прототипы», опубликованную в первом из наших чеховских сборников, вышедшем в 1974 году. («В творческой лаборатории Чехова»). Самые обстоятельные комментарии к зрелой чеховской прозе были подготовлены им к повестям «Дуэль» для т. 7 и «Палата № 6» для т. 8. К драматургии Чехова он прикоснулся лишь в т. 13 Сочинений, но существенно дополнил тогда комментарий к «Чайке». Однако нельзя сказать, что его мало интересовала драматургия. Начиная с книги «Поэтика Чехова», вышедшей, когда ему было только 34 года, в свои размышления о прозе писателя он включал и его пьесы, а в 1999 году опубликовал статью «Драматургия Чехова в кривом зеркале пародии» в «Чеховском сборнике». И его последняя чеховская статья «Вторая реплика» – тоже о драме.