Горан Петрович - Сеансы одновременного чтения

— C’ est trop [21] Это слишком (фр.). . Этой весной воздух слишком насыщен, — подтвердила наличие любви в доме на Сеняке и мадам Дидье. Она не догадывалась, откуда проникает эта легкая липкая мгла, эта влага, но не упустила возможности при следующем приезде из Бора в Белград инженера Сезара Увиля потребовать новой прибавки за неблагоприятные изменения климата.

— Cher Monsieur [22] Милостивый государь (фр.). … Это совершенно новый момент, я просто задыхаюсь в этой стране, в то время как наш первоначальный договор предусматривал умеренные климатические условия, — жаловалась она своему работодателю, пока не добилась желаемого.

— Этой весной кто-то влюблен, развесишь белье после стирки — три дня сохнет, на всех стальных ручках испарина, а уж о латунных я и не говорю… — оказалась более проницательной служанка Златана, исподтишка наблюдавшая за молодым человеком и то тут, то там протиравшая все, что могло бы заржаветь.

Вообще говоря, и в том, и в другом доме имелись и другие убедительные признаки присутствия любви. Еда, оставшаяся на тарелке нетронутой, шарики из хлебного мякиша на столе. Измятое от бессонницы постельное белье и вылезшие из подушек перышки. Целые комки и гроздья пуха, бессознательно и понемногу нащипанные из всего шерстяного. По рассеянности потерявшие свою пару перчатки и носки, засунутые неизвестно куда пряжки, брошки, ключи, табакерки, спички, пепел, который стряхивали мимо пепельницы… Но самым верным свидетельством того, что на Сеняке и Большом Врачаре обитает любовь, была сама книга об эллинской архитектуре. Несмотря на свой скромный объем, она неделями, месяцами лежала как у изголовья Натали Увиль, так и на столе Анастаса Браницы, с ниткой вместо закладки, и оба в любое время дня и ночи с точностью до буквы могли сказать, где они расстались при прошлом свидании. Как и следовало ожидать, это обстоятельство мадам Дидье истолковала тоже совершенно ошибочно:

— Vous m’avez déçu [23] Вы меня разочаровали (фр.). … Не могу поверить, что вы ее еще не прочли?! И не пытайтесь меня обмануть, вы уже несколько дней не переворачиваете страницу, так и застряли на одном месте. Дорогая моя, ведь вы не меня наказываете, а себя! Я об этом знаю достаточно. Господин Марсель Шампен — большой ценитель античной цивилизации, и вам следует поучиться, как связать хоть пару фраз на эту тему…

Следовало соблюдать большую осторожность. Поэтому они решили видеться каждую неделю в другой, новой книге, которую смогут найти во Французско-сербской библиотеке в двух экземплярах. Расставаясь, они договаривались о новом общем пространстве встреч, о дне и часе одновременного чтения. Не требуя никаких обязательств, Анастас Браница чаще всего не мог вытерпеть и спешил уставиться в заранее оговоренный абзац с раннего утра, часами ожидая появления Натали. Но несмотря на самые лучшие намерения, а точнее, на самое горячее желание, она очень часто не могла быть точной. То затягивался урок вышивания, пения или вальсирования, то госпожа Дидье, предавшись власти патетических чувств, пускалась в бесконечные рассказы о браках — своих, не увенчавшихся успехом, и тех, которым она способствовала, вполне успешных, а то девушка просто не могла без объяснений уединиться у себя в комнате и из-за этого сильно опаздывала. Он все равно упорно ждал ее, придумывая, где бы укрыться от чужих любопытных взглядов.

Он был изобретателен. Непредсказуем. Если в книге имелась площадь с расходящимися от нее лучами улиц, он умел угадать, как, немного пройдя по одной из них, свернуть в другую, вбок, подальше от магазинчика, который, как правило, привлекал множество обычных читателей, зайти с ней в какое-нибудь полупустое кафе и заказать два бокала сладкого, выдержанного вина… Если в книге он чувствовал хоть легкое дуновение свежести, то знал, хотя об этом не было сказано ни полслова, как найти парк или реку, где они вдвоем могли в полном одиночестве смотреть и смотреть друг на друга, бросать в воду плоские камешки и считать, сколько раз они подскочат над гладкой поверхностью воды… Если в книге вскользь упоминалось о том, что в парке для развлечения гуляющих звучит оркестр, то он прямо подходил к капельмейстеру и просил его исполнить нечто совершенно особое:

— Прошу вас, сделайте это для меня, я понимаю, что у вас своя программа, но я здесь с юной дамой, сыграйте что-нибудь мелодичное, на ваш вкус, наверняка вы знаете, что лучше всего подходит влюбленным…