Юрий Рытхэу: Чукотский анекдот

— Все равно надо бдеть! — строго произнес Дудыкин. — Среди туристов могут быть агенты ЦРУ! У меня есть список… — Кагэбешник достал из черного «дипломата» листок. — Вот Майкл Кронгауз, руководитель Языкового центра коренных народов Аляскинского университета в Фэрбенксе. Уж он-то точно захочет установить связи с местной интеллигенцией, особенно с учителями родных языков и нувуканскими эскимосами. У нас есть такие?

— Из нувуканских Яша Тагьек, руководитель местного фольклорного ансамбля, учительница чукотского языка Таня Пучетегина… Остальные нувуканские родной язык забыли, — сообщил Михаил Амос. — Вот вы уже скоро как четверть века живете на Чукотке, а местных языков не знаете.

Конечно, еще совсем недавно Михаил Амос ни за что не осмелился бы сказать такое, но сегодня полковник Дудыкин уже не имел прежней силы. Амосу не нравилось затянувшееся совещание. У него трещала голова после вчерашнего, а в сейфе стояла бутылка свежего самогона, которую занес от сельского доктора Милюгина участковый милиционер Катеев, постоянный собутыльник главы сельской администрации. Единственное, что его забавляло, это то, что и Дудыкин, и Талигур, и все другие представители власти чувствовали себя неуверенно и даже испуганно. Единственный человек, который по-хозяйски распоряжался, — Маргарита Боротоева.

— Все, что вы говорите, — кивнула она в сторону Дудыкина. — важно. Но не это главное. Главное — обслужить туристов на самом высоком уровне, показать им все самое лучшее, все, чем сегодня гордится Улак и вся Чукотка.

— Вроде бы гордиться нам сегодня нечем. — пробормотал про себя Амос.

— Вот-вот! — оживился погрустневший было Дудыкин. — Надо сделать так, чтобы отсечь от внимания американских туристов все негативное.

— Запретить продавать в магазине спиртное! И вообще закрыть на это время магазин. Все равно полки пустые, только позориться. Объявить переучет! — подал идею Талигур.

— У нас мало кто покупает водку в магазине — дорого, — заметил Амос, вспомнив про спрятанную в сейфе бутылку.

— А где берут? — спросил Талигур.

— У русских. Многие тут гонят самогон. Учителя, строители, кочегары из коммуналки…

Однако о главном улакском самогонщике, докторе, Амос умолчал.

— Надо дать указание милиции — не выпускать пьяных на улицу! — решительно произнес Дудыкин.

— Прикажете привязать? Что они, собаки?

— Есть еще один подозрительный элемент в списке туристов. — продолжал Дудыкин. — Господин или мистер Роберт Карпентер, якобы ученый, специалист по моржам и китам.

— Знакомое имя. — задумчиво произнес Амос. — Вроде до революции был такой торговец в Кэнискуне. Неужто еще жив?

— Кочегар Андрей Сипкалюк хвастался, что этот самый Карпентер — его дед. Бабушка Сипкалюка будто жила в услужении у Карпентера в Кэнискуне и имела от него детей, — подал голос начальник заставы Чикин.

— Сколько же ему лет! Не менее ста! — удивился Амос.

— Среди американцев много долгожителей! — напомнила Боротоева. — На Западе главный контингент туристов — это люди пожилого и преклонного возраста. Всю жизнь копят, отказывают себе во всем, чтобы потом жить в счастливой старости.

— В этом коренное отличие социализма от капитализма. — заметил Амос.

— В чем? — насторожился Дудыкин.

— У нас — счастливое детство, а у них — счастливая старость.

Дудыкин снова углубился в список и уточнил:

— Да нет, вроде этот Карпентер молодой, пятьдесят второго года рождения. Однофамилец или дальний родственник.

Позвали Тагьека, художественного руководителя сельского ансамбля, бывшего солиста знаменитого чукотско-эскимосского ансамбля «Эргырон». Внешне он производил приятное впечатление, аккуратно одет, чисто выбрит Вместе с «Эргыроном» он объездил всю Европу, был не раз на Аляске и даже добирался до Гренландии.

— У меня все готово. — доложил Тагьек. — Концерт рассчитан на два часа.

— Не многовато? — спросил Амос.

— Хорошо, хорошо! — одобрительно закивал Дудыкин. — Это прекрасный способ занять гостей, отвлечь от несанкционированного общения. А как насчет репертуара? В смысле идейности и направленности…

— Наши песни и танцы всегда идейны и верно направлены, — с достоинством ответил Тагьек, глядя прямо в глаза полковнику.

Августа Тантро сообщила, что в школе произведена уборка, в интернате детям постелили свежее белье, приготовили хороший обед, праздничный, уточнила она.

Возле сельского совета толпился разный приезжий люд: телевизионщики из Въэна, Магадана и Москвы, журналисты, фотокорреспонденты.