М.К.Кантор - Учебник рисования, том. 2

- Скажите, - спросила стриженая девушка, - вы не хотите выступить в парламенте? Вы могли бы стать депутатом, стоит лишь захотеть. Вы могли бы войти в комитет по геополитике.

- Геополитика? - переспросил Рихтер. - Зачем так мелко? Отчего не гелиополитика, галактикополитика? Пророк Исайя мечтал о новых небесах и новой земле - ему уже тогда было мало! А мы - удовлетворимся приватизированной конурой? Краденой скважиной? Мы прячемся в окоп времени - и не видим целого.

- Сейчас таких людей, как вы, нет, - сказала Юлия Мерцалова, дотрагиваясь красивой рукой с аккуратным маникюром до руки старика. - Вы обязаны говорить! Скажите им!

На журналистов, редакторов, ньюсмейкеров газеты нежное прикосновение действовало безотказно - вдохновленные сотрудники отдавались работе с удвоенным энтузиазмом, бизнесмены раскрывали секреты.

Рихтер распрямил спину, застегнул пуговицы на старой рубашке, пригладил редкие волосы. Что ж, он и сам знал: кроме него, сказать некому. Если приятная женщина подтверждает его правоту - сомнений не остается. Да, сегодня многие норовят высказаться, всякие тушинские, кротовы, кузины лезут с советами. Болтать они мастера, но истину знает лишь он один. Уж он им скажет, он их поставит на место! Он спросит их: что знаете о будущем вы, которые мерят время среднесрочными инвестициями? Что понимаете в истории вы, для которых слово «благо» означает украденный бюджет? Вы, пляшущие подле кумира, вы, сделавшие наживу целью, вы, рабы идолов прогресса и капитала, - что знаете вы об истории? Вы служите смешным и жалким человечкам в мундирах и дорогих костюмах, но вы убеждаете себя, что служите идеалам. Вы склонились перед силой вещей, но говорите себе, что это закон разума. Вы угождаете жестоким, вы пресмыкаетесь перед богатыми, вы льстите сильным, вы хотите понравиться подлым - и вы думаете, что можете говорить от имени истории? Вот как он скажет им, служителям золотого быка.

- Вы смогли бы наметить перспективы для России - сегодня никто не смотрит так далеко. Вы должны занимать государственный пост. Вы дадите людям надежду.

- Надежду? - Это не входило в планы Рихтера. Мерзость запустения - вот что ждет народ, впавший в корыстолюбие, в пороки языческие и грехи содомские. Думаете избежать кары? Льстите себя надеждой, что прохвост в оранжевом галстуке и жирный врун в дорогих перстнях посулят вам манну небесную и прощение? Не будет вам прощения, отступники.

Как всякий пророк, Рихтер легко впадал в гнев. Оттого, что новый исторический проект не был им сформулирован до конца, он ярился на детали, раздражался на страны и народы, чаще прочих недовольство вызывала Россия. Он связывал с ней планы истории, он поверил в нее - и что же? В своих беседах с Татарниковым он то превозносил роль России в грядущем, то отменял ее перспективы вовсе.

- И кто будет новым матадором? - спросил однажды Татарников (фраза о матадоре и золотом быке была сказана и в его присутствии). - В прошлом веке была Россия. Напрыгались мы на арене.

- Теперь Россия не справится, - сказал Рихтер, оценивая возможности, - она уже не понадобится.

- Как это - не понадобится?

- В новом проекте всемирной истории для России места нет, - Рихтер говорил тоном, соответствующим пророческой роли - горько, весомо, окончательно.

- Ну, знаете, - сказал Татарников, - это как если бы я бросил жену на том основании, что она стала старая и у нее ноги толстые. Вы уж, будьте добры, отыщите местечко и для России. Жена, она и есть жена, куда денешься. Вот я живу с Зоей уже двадцать лет, а нравится она мне или не нравится - это значения не имеет.

- Неужели, - спросил Рихтер заинтересованно (вопросы отношения полов его живо волновали, несмотря на масштаб главной задачи), - вам безразлично, как выглядит Зоя Тарасовна? На мой взгляд, очень приятная женщина.

- Я не знаю, как выглядит Зоя Тарасовна: не вижу ее со стороны. Уважаемый Соломон, для русского безразлично - входит Россия в генеральный план истории или нет, а для мужа все равно, как выглядит жена. Я не отделяю Зою Тарасовну от себя.

Рихтер изумленно поднял брови.

Точь-в-точь так же он поднял брови и сегодня, когда речь зашла о надежде.

Какая надежда может быть для народа, поклоняющегося золотому быку? Отрекитесь от идолов - и будет вам надежда.

Следовало предположить, что четвертая парадигма истории, которой пришла пора появиться сегодня, имеет прямое отношение к первой Идее, прямое отношение к тому первому Завету, что властно владел мыслями Соломона Моисеевича. Зачем его назвали Ветхим? Первый - вот верное слово! Новый, ожидаемый проект будет силен лишь в том случае, если воскресит ту, основную, идею. Сегодня слова Первого Завета должны быть произнесены вновь - отчетливо и внятно, чтобы остановить произвол. Дело зашло слишком далека социокультурная эволюция развивалась сама по себе, объявила себя цивилизацией, прославила силу вещей более, нежели Дух и Разум. Кровавый двадцатый век есть результат неуправляемой социокультурной эволюции, движение событий вышло из-под контроля. Требуется новое слово - чтобы придать смысл дням и числам.