Леонид Нетребо - Кокон для Стены Плача

— Ты почему-то сегодня еще грустнее, чем вчера в пустыне на верблюде. Улыбнись, всё позади! — она хохотнула. — Скажи, а ты вообще по жизни кто?

— По жизни? — мужчина, скрывая иронию на секунду задумался. — Детектив.

— О, я так примерно и предполагала. Лицо у тебя такое… интеллигентно-протокольное. Ты ловишь преступников, борешься с мафией, обалдеть. Здорово! Даже если врёшь. Но это не важно. Всё равно, по таким как ты, пишут приключенческую муру и снимают фильмы. В таких влюбляются не только дуры, но и увлекаются достойные женщины, да. Говорю это как… не совсем дура. Точно, в тебе есть какая-то недосказанность, спокойствие. Бабам это нравится. Ты сердцеед. Ты насаживаешь наши сердца на шпагу своего обаяния, как куски баранины на шампур. О, если бы у нас с тобой было побольше времени, то одним кусочком коллекционной баранинки на твоём шампуре стало бы… Брр! Слава богу, что мне скоро выходить.

— Всё предыдущее — это про меня? — Мужчина приосанился. — Можно зеркальце на минутку?

— А я серьезно, между прочим. Ой, нет, скорей бы моя остановка, я прямо выскочу на ходу и напьюсь сегодня вечером, чтоб память отшибло.

Смеются.

— А расскажи-ка, мил дружок полисмен, какой-нибудь случай из практики. Чтоб конец был неожиданный. Я вообще-то детективы не люблю. Всё слишком просто, не верю, но из реальной практики другое дело, жизнь.

Видя его неохоту, придвинулась, потупила взгляд и гнусаво пропела:

— Это моя последняя просьба!

Он глубокомысленно нахмурил лоб, заговорил газетным, если не сказать казённым языком:

— Ну, хорошо. Вот, из последнего. Покушение на одну семью. Выстрел и наезд мотоциклом.

— О, выстрелили, а потом переехали? — женщина оживилась. — Так, дальше, я попытаюсь угадывать. Посмотрим, какой из меня…

— Нет. Оба случая разведены во времени.

— Трупы? Два?

— Нет, слава богу.

— Уже неинтересно. Да еще, наверное, преступника быстро нашли, угадала?

— Нет. Сначала вышли на предполагаемую фигуру. Бывший любовник жертвы, он же бывший, скажем так, правонарушитель, легализовавшийся в добропорядочного функционера…

— Мне не нравится слово «любовник», не знаю почему, — она вздохнула с невинным лицом, — не произноси его, пожалуйста. А вот что касается этих… легализованных, то их сейчас пруд пруди. У нас на дачах — каждый второй. Снаружи не подумаешь, жёны, детишки, внучата. А копни там за забором, там не только дождевой червяк. Правда?

— Совершенно верно. В ходе расследования накопали еще несколько других преступлений, совершенных им много лет назад…

— Таким образом, его легализованная жизнь, м-мм, не удалась, и он сидит! — заключила женщина торжественно. — Сколько веревочки не виться. Но ведь покушения-то совершил не он. Я права? А кто?

— А!.. — он махнул рукой. — Трудно поверить, но оба покушения совершила, действительно, трудно было поверить, обыкновенная двадцатилетняя девчонка. Если не считать ее увлечения одной молодежной субкультурой. Уверяет, что стреляла просто так, попугать пострадавшую, свою неприятельницу. А мотоциклом и вовсе наехала по ошибке, вместо неприятельницы пострадала ее мать, внешне похожая на свою дочь.

Слушательница оживилась:

— Стоп! А неприязненные отношения между женщинами — это что? Мужика не поделили?

Рассказчик помялся:

— Вроде этого.

— А других вариантов и быть не может! — удовлетворённо возвестила проницательная слушательница. — С чего баба бабу будет мотоциклетом давить, стрелять и так далее. Так, рассказывай дальше.

— Рассказываю, — детектив ухмыльнулся. — От девчонки досталось и нашему первоначальному подозреваемому.

— Стоп, угадываю дальше! Это типичный треугольник. Тот легализованный — он ушел от мотоциклистки к этой… пострадавшей? Месть униженной?

— Треугольник, конечно, и месть, но всё своеобразное. Долго объяснять.

— Ладно, не надо. Ну и что дальше? Что, и в легаша стреляла?

— В какого легаша?

— В легализованного, в смысле.

— А… Нет. Просто подожгла его машину. В которой, правда, его не было, но зато находилась семья — жена, дети, секретарь за рулём. Хулиганка об этом не знала, так получилось, тонированные стёкла. Обошлось. Взрослым удалось вытащить детей из горящего авто. Секретарь, бывший вояка, догнал хулиганку, та умудрилась пырнуть его шилом. Но он ее скрутил. Позже мужчина умер, но это напрямую не связано с ранением, хотя ослабленный организм… Короче, мне пришло в голову связать воедино все названные случаи покушений, о чем было доложено… руководству… В прессе был большой переполох, который даже привел к малочисленным, правда, пикетам городских неформалов, от рокеров до гомосексуалистов.