— Да, для папарациев главное переполох! — вздохнула женщина. А если его нет, то они сами его создадут, а потом стригут с него купоны. — А та дурочка? Ведь могла убить! Секретарь, вот. Он хоть хороший человек? Вот ты как хочешь, а я не верю, что всё это она просто так, попугать… Если бы я была в присяжных, так бы и сказала, не верю! Сатанистка какая-нибудь?
Мужчина отрицательно покачал головой.
— Скорее, что-то трагично-романтическое, но… согласен, результаты каждой из ее выходок могли быть тяжёлые. Секретарь — нормальный чел.
— Предполагаю, что она получила по заслугам. Странно, насколько мне известно, эти неформалы-романтики исповедуют всего лишь эстетический, пассивный протест против стереотипов. Социальных и культурных. В тихом омуте, да. А всё-таки я ее могу понять. Она робингудка! Кругом несправедливость, разделения по достатку, у детей неравные стартовые условия. Ведь все те, на кого она покушалась, крутые?
— Нет, в нашем детективе такой закономерности не прослеживается.
— Что значит — не прослеживается? Язык у тебя, извини, официально-канцелярский. Вчера вроде нормально разговаривал. Не надо размазывать сюжет по тарелке и отступать от законов жанра! Что ни говори, а преступность — социальна! Это аксиома.
Он кивнул.
— И всё? — спросила она, заёрзав по сиденью.
— Всё.
— Фи.
С минуту они молчали.
— Ну, её хоть посадили? Расскажи. Что она там кричала в суде, на последнем слове и так далее.
Мужчина помолчал, ответил с неохотой:
— Это уже не важно. Game over.
Женщина живо откликнулась:
— Финита ля комедия! Мне так больше нравится.
— Можно и так.
— Н-да, — нелюбительница детективов разочарованно вздохнула, — проза. Тебя хоть наградили?
— А то!
— Деньгами или просто… медаль?
— Просто медаль.
Она повторила, опять с сожалением:
— Проза. Достоевский. Никакой не детектив.
— Но в целом ведь еступление раскрыто. Конец. ам. была под следствием. за е дочку. тик совсем не «чувствуется». драчунапо законам жанра, — вяло парировал мужчина. — Ожидаемое направление, неожиданный поворот, зигзаг…
— Ну да, конечно. Но выходит, что по законам не всегда интересно. Отсюда и появляются… всякие субкультуры. Со шпагами и шампурами.
Она рассмеялась и потрепала его за щеку. И выходя, забыла на багажной полке теннисную шапочку с флагом революционной страны.
В свой последний тунисский вечер он вышел из отеля и долго шел по знойной улице. И вот, на окраине города, на пустыре, нашел то, что искал. Непроходимая изгородь из кактуса, гигантского, безобразного, с огромными ушами, носами, шишками. Вот куст — притихший дракон, где-то притаились злые глаза, замаскировались под колючками, облепленными сором, — это чудище сейчас вздрогнет, заскрипит, и двинется на незваного гостя гибельным ползком.
Он нашёл, высмотрел в колючках спелый плод — красное яйцо, размером с куриное, всё в мелких иголках.
Протянул руку. Укололся, отдёрнул ладонь. Еще попытки, царапался, обжигался…
…Он крадет яйцо.
Кактус, вернее, уже само кактусовое яйцо, отделенное от колючего монстра, само по себе строптивое и злое, награждает вора несколькими противными, невидимыми занозами, прежде чем быть укутанным в пергамент.
А в номере, «вор», срезав мерзкую кожицу, ест добытый африканский плод, воплощение фараонов, сфинксов, пирамид, Сахары, Карфагена, Италии, Франции, солончаков, фиников и оливкового масла, запивая русской водкой. Семечки, маленькие, похожие на семена томата и, наверное, на яйца бабочки тутового шелкопряда, сплевывал на салфетку.
Шер узнал меня. Сакля такая же. Тихая музыка, только не тлеет ароматная палочка и, надо полагать, эскулап стал курить прямо на рабочем месте — появился соответствующий запах, пропитавший пальмовые стебли. Странный запах, сладковатый.
Эскулап постарел, изменился взгляд, — то ли равнодушный, то ли усталый.
Я вынул из сумки подарок, два берёзовых веника, с добавлением дуба, можжевельника, липы. Говорят, Египет — родина бань? Лучшая релаксация — с веником. Шер очень рад, неожиданный презент. Да, в Каире отличные бани, один веник повесит вот здесь, в углу, это будет… как? — да, экзотично. Русским туристам понравится. Второй заберёт домой. Как у нас дела? М-мм… Расскажи лучше о себе.
— Она умерла?
На воздух, не выношу этой кислой, нездоровой атмосферы прокуренного помещения. А ведь когда-то смолил как паровоз. На берегу всё по-прежнему: там и сям вялые отдыхающие, на лежаках, под «грибками» из пальм. Такое же море, в мелководье видны черные пятна — морские ежи. И даже, вон там, что-то белеет — знакомая картинка. Это наверняка мурена с разверзнутым, опустошенным брюшком — лохматые края колышутся в мирной воде.
Читать дальше