Виталий Владимиров - Челнок

Гриша сидел, скрестив ноги по-турецки на своей кровати, и смотрел на экран большого в полстены телевизора. Солнце высвечивало нимб его мягких светлых волос. Людмила подошла сзади и взъерошила голову сына.

Он капризно отстранился от ласки и тогда она напомнила ему:

– А кто сегодня собирался в «Страну Чудес»?

Гриша сорвался с кровати, даже телевизор не выключил и исчез в ванной.

Через десять минут он уже сидел за столом.

Одетый и даже причесанный.

А на кухне уже засвистел паровозиком чайник, выстрелил поджаренные хлебцы тостер и выпучила свои оранжевые глаза яичница.

Еще через четверть часа мать и сын сели на скрипнувшие кожей сиденья авто. Людмила вставила ключ в замок зажигания, засветился разноцветными огнями щиток управления, заиграла музыка и женский голос пропел:

– Пристегнитесь ко мне ремнями!

Распахнулись автоматические ворота, и лента шоссе бросилась под колеса авто. Мелькнули и уехали назад коттеджи, дорога через зеленое поле свернула в лес, попетляла по нему и вынырнула к высокой стене замка. Королевский штандарт развевался на главной башне, глубокий ров окружал замок. Людмила коснулась планки на руле, прозвучал, похожий на почтовый рожок, сигнал клаксона и мост, громыхая толстыми цепями, перекрыл ров.

Поднялась решетка, распахнулись ворота, и Людмила с Гришей прибыли в «Страну Чудес»…

…Людмила проснулась совсем в другой стране. Будильник не звенел, он сработал в голове Людмилы – еще вчера она сказала себе, что надо встать пораньше, раньше всех. И солнечного зайчика не было, в комнате царили серые предрассветные сумерки. Людмила сразу подумала, что разлеживаться некогда, нежиться будем потом, когда вернемся домой, а сейчас надо бы обогнать всех, кто еще храпел по койкам, добраться до стадиона и занять там место получше.

Быстро и бесшумно оделась и вышла из дома.

Воздух не успел остыть за летнюю короткую ночь, но дышалось легко и от этой свежести Людмила почувствовала прилив сил.

Настроение было отличное.

Людмиле казалось, что и сегодня ее ждет удача, вчера она успешно торговала, оставалось победно завершить эту поездку, а уж в Москве Людмила возьмет своего Гришу и поедут они… в «Страну Чудес», вспомнила Людмила свой сон.

Идти надо было через парк.

И уж совсем поверила Людмила в свою удачу, когда увидела на аллее, на самом видном месте толстый кошелек.

Оглянулась, никого нет.

Поставила сумку у ног, подняла портмоне и раскрыла его.

– Проше, пани… – строго сказал мужской голос.

Людмила подняла голову.

Перед ней стояли двое.

Мужчин.

Один высокий и плотный, второй помельче, но крепкий, широкоплечий. Бледный, с бесцветным лицом, как поганка. Бледная Поганка.

И оба хмуро, враждебно смотрели на Марию.

С открытым портмоне в руках.

Людмила автоматически протянула кошелек Высокому.

Он взял, заглянул внутрь, и что-то сказал Поганке.

Тот тоже взял портмоне, тоже посмотрел в его отделения и кивнул согласно Высокому.

Людмила ничего не понимала.

Она не понимала языка этих чужих людей в чужой стране, под чужим летним небом, на которое поднималось чужое солнце, она не понимала этих здоровенных мужчин, она не понимала, что происходит, и что они от нее хотят.

Чувство острой тревоги заставило сжаться ее сердце.

Они что-то говорили, надвигаясь на нее, и единственное, что она ясно поняла, так это то, что они требуют от нее деньги.

Пеньонзы.

Будто украла Людмила пеньонзы из портмоне.

Волна бурного возмущения бросилась в голову Людмилы.

Но и эту волну перехлестнула мерзостное брезгливое ощущение от прикосновения грязных потных чужих рук.

Потому что Высокий вывернул руки Людмиле, а Поганка шарил у нее за пазухой, бесцеремонно выворачивая груди из бюстгальтера.

Поганка нашел искомое – пеньонзы.

И полез ниже, задирая юбку на Людмиле.

Людмила буквально задохнулась от возмущения и тут ее как будто прорвало – так она истошно закричала.

Высокий ослабил хватку, Людмила вырвалась из его рук и бросилась бежать.

Двое бросились за ней в погоню.

Спасло Марию то, что в конце аллеи увидела она группу своих, таких родных «челноков».

Грабители, очевидно, их тоже заметили, отстали и скрылись в ближайшем переулке.

Людмила бессильно опустилась на землю и зарыдала.

Подошедшие земляки первым делом подумали, что Людмилу хотели изнасиловать.

А ведь по сути своей ограбление и было насилием. Над личностью.