Татьяна Рябинина - Растворил я окно...

Он вышел в коридор. Соседка стояла и смотрела в окно. Андрей подумал, что даже не знает, кто она – чешка, русская. Вышел в тамбур покурить, вернулся – девушка по-прежнему стояла рядом с купе. Он подумал и, подходя, слегка задел ее, попросил прощения.

- Ничего страшного, - ответила она.

- Можно?

Она подвинулась, освобождая ему часть пространства у окна.

- Вы до Ленинграда? – спросил Андрей – чтобы хоть что-то сказать, не молчать.

- Не совсем. Живу в Ленинграде. А выйду в Вильнюсе. У меня там бабушка.

- Вы литовка?

- Наполовину. Папа литовец, мама русская.

- А в Остраву… в гости ездили?

- Д-да, - с легкой запинкой ответила девушка и вдруг посмотрела Андрею прямо в глаза. – Вроде как к жениху.

- Вроде? – переспросил Андрей, которому вдруг почему-то стало жаль, что эта милая голубоглазая девушка с едва заметными веснушками ездила к жениху.

- Так вышло, - теперь она, не отрываясь, смотрела на слегка ущербную луну, которая изо всех сил старалась не отстать от поезда. – Я играю в любительском театре. В прошлом году ставили пьесу чешского автора. И о нас написали в одном журнале. Чешском. И моя фотография там была. Ну, и… Станда узнал наш адрес и написал мне письмо. Я ответила. Начали переписываться. В общем… он пригласил меня в гости. Как невесту.

- И когда свадьба?

- Не знаю, - вздохнула девушка. – Понимаете… Вроде бы все хорошо, но… Как-то уж очень кстати все. У меня мама умерла год назад. А отец снова женился и уехал к жене в другой город. А мне очень тяжело одной жить. Не привыкла. И тут – пожалуйста. Парень хороший, умный, симпатичный. Небедный. За границей. Наверно, я просто дура.

- Наверно, вы его просто не любите.

- И зачем я только все это вам рассказываю? – девушка снова принялась напряженно следить за луной, которая словно играла в прятки, то скрываясь за тучами, то снова выглядывая.

- Потому что больше мы с вами никогда не встретимся. Чего не расскажешь случайному попутчику. Я вас очень хорошо понимаю. У самого так было.

- Тоже с невестой?

- Не только. Вам правда интересно?

- Почему бы и нет?

- Я школу закончил в шестнадцать лет. Очень хотел журналистом стать. Поступал в университет – недобрал баллов. Даже на вечернее не хватило. Устроился курьером, на курсы подготовительные записался. А ближе к экзаменам приходит один знакомый отца и говорит: так и так, Андрюша… Кстати, меня Андрей зовут. А вас?

- Селена.

- Селена? Это литовское имя?

- Нет, это греческая богиня луны. Мама рассказывала, что рожала меня ночью, в полнолуние. И в окно видна была огромная оранжевая луна. Ну, вот она меня так и назвала. Она была учителем истории, любила мифологию.

- Не сочтите за пошлость, но теперь, наверно, все время буду вас вспоминать, если увижу полную луну. Просто очень необычно.

Селена усмехнулась.

- Так что там было дальше с экзаменами?

- Дальше? Дальше он меня убедил, что на журфак я все равно не поступлю, и, стало быть, ждут меня осенью сапоги и вещмешок. А вот если я на филфак попробую, на чешское отделение, там меня точно валить не будут, поскольку он об этом побеспокоится. Вот уж это меня никогда не привлекало, но… Сказал себе, что одно другому не помеха, опять же филологическое образование… Поступил, окончил. Начал работу искать. По нулям. Взяли внештатником в ведомственный журнальчик. Экскурсии водил иногда. У друзей до получки занимал. А потом другой знакомый позвонил: у тебя ж чешский, а в торгпредстве место скоро освободится. Только надо курсы в Москве окончить. Кто-то аж пищит как за границей работать хочет, а меня почему-то никогда не тянуло.

- Но согласились?

- Да. Доводы такие убедительные нашел. Сейчас даже и не вспомню, какие именно. Поехал на курсы. А там говорят: все хорошо, но вот только жениться надо. И чем быстрее, тем лучше. Холостого не отправят. А у меня с девушками как-то туго дела шли. Вроде, не урод, не дурак, не жмот – а не получалось.

- И кто-то вам предложил жену?

- Вам смешно? И правильно. Мне тоже. Нет, никто не предложил. Сама предложилась. Была у меня соседка, Марина. На год старше. Еще в песочнице вместе играли. Узнала от кого-то, какие у меня… проблемы. Может, от моей матери, не знаю. Приезжаю в Ленинград, встречаю ее на лестнице. А она мне: Андрюша, а давай ты на мне женишься. Стою, глазами хлопаю, как идиот. Она мне объясняет: любовь-морковь – это все хорошо, но быстро проходит, а мы сто лет знакомы. В результате у меня специальность, к которой я никогда не стремился, работа, которую терпеть не могу, и жена… У которой своя собственная жизнь.