Елена Артамонова - Исповедь Дракулы

– Не мне, грешному, давать тебе советы, милостивый государь. Только Господь укажет тебе верный путь, его дороги неисповедимы, и порой несчастья оборачиваются счастьем, а благими намерениями, оказывается, вымощена дорога в ад. Я не знаю, что посоветовать. Прости меня, но я не представляю…

Слова брата Иоанна заглушил резкий смех Дракулы.

– Знаешь, монах, когда я тебя встретил сегодня, то едва узнал, – время никого из нас не пощадило. Но теперь я вижу, ты остался самим собой, как, впрочем, и я. Помнится, я частенько спрашивал у тебя совета, но ты всегда умывал руки, говоря то же, что и теперь. Как ни странно, мне это помогало. Излечивало от нерешительности. У князей не бывает советчиков, власть делает их одинокими. Вот, о чем ты постоянно мне напоминаешь, – Влад снова сел, потом порывисто поднялся. – И ты прав. Никто не может разрешить мои проблемы, только я сам. Может быть, я еще вернусь в Снагов, чтобы принять крещение, а, может быть, ты больше никогда не увидишь меня. На все воля Господа.

Он покинул келью, оставив огорченного брата Иоанна, вышел за ворота монастыря. Остановился у самой воды. Замер, широко раскрытыми глазами смотря в даль – на серую гладь озера и стену черного леса, высившуюся за ней. От раздумий его отвлек подошедший сзади Драгомир.

– Твое высочество, какие будут указания?

– Пора ехать.

– Но уже поздно. Разве мы не заночуем здесь, ведь иначе темнота застанет нас в пути.

– С каких пор ты стал опасаться нашей старой доброй союзницы по имени ночь? Вперед, Драгомир, у нас много дел.

– Как прикажете.

Дракула положил руку на плечо Драгомира:

– Я сказал брату Иоанну, что мне неведомо, вернусь ли я сюда снова или нет. Но как бы ни сложилась моя жизнь, Драгомир, позаботься о том, чтобы меня похоронили здесь, в часовне. Такова моя последняя воля.

– Обещаю.

Холодный ветер дул в оконные щели, заставляя колыхаться пламя свечи. Брат Иоанн в оцепенении смотрел на огонек и думал о том, что надо погасить свечу и лечь спать, но не мог сдвинуться с места, словно пламя заворожило его. Еще недавно мнилось, что зима в этом году окажется мягкой, но пришедший с севера холод перечеркнул надежды. Мороз сковывал землю и наполнял келью студеным воздухом, а ветер бросал в окно сухие колючие снежинки. Впереди была долгая суровая зима, и казалось, будто она будет длиться вечно и никогда не взойдет теплое солнце, не лопнут на деревьях почки, освобождая клейкие молодые листья, стремившиеся к жизни и свету. Зима предвещала смерть, лишая надежды. Свеча догорала…

Негромкий стук заставил Иоанна вздрогнуть. Он поднял голову, с недоумением посмотрев на дверь. Кто мог потревожить в столь поздний час простого снаговского монаха? Какое дело привело незваного гостя в такую морозную ночь?

– Войдите, открыто, – произнес брат Иоанн, наблюдая за тем, как неестественно медленно, с протяжным скрипом отворяется дверь.

– Бог в помощь.

– Бог в помощь, – откликнулся монах, увидев, наконец, фигуру незнакомца.

Маленькие колкие снежинки блестели на грубой ткани плаща, капюшон скрывал лицо невысокого мужчины. От этой черной фигуры веяло холодом и смертью, словно незнакомец явился из загробного мира. Иоанн так и не поднялся со своего места у стола, со страхом наблюдая за зловещим гостем.

– Я пришел, чтобы поговорить о князе Дракуле, – произнес незнакомец, так и не откинув с лица капюшон, и без приглашения сел на скамью.

Монах молчал, ожидая, что еще скажет черный человек.

– Ты, вижу, не слишком разговорчив, брат Иоанн, но я пришел к тебе с миром и смиреньем, в надежде, что ты поможешь своей родине, избавив ее от страшного зла.

Монах молчал. Он смотрел в черную дыру капюшона, пытаясь разглядеть лицо незнакомца, но там была только тьма.

– Дракулу называют сыном дьявола, и столь мрачное прозвище полностью соответствует его сущности. Не зря говорят, что, когда он появился на свет, икона Богородицы заплакала кровавыми слезами. Проклят был тот час для Валахии, когда этот посланник ада возложил на свою голову княжеский венец – своими действиями он прогневал Господа, и тот наслал на Валахию кару в виде гнева турецкого императора. Огнем прошелся султан по нашей земле, уничтожая невинных, и покарал святую церковь. Опустошение, смерть, – вот, к чему привели действия князя Дракулы, прогневавшего Господа.

Монах молчал.

– Почему ты не отвечаешь, брат Иоанн?

– Мне нечего сказать.